Темная сторона России. Татьяна Калистратова

не стыдно признаться в том, что я, как мантру, начала шептать «Отче наш». Сбиваясь, вспоминая и спотыкаясь, я читала… читала… и читала молитву до тех пор, пока этот кошмар вдруг не прекратился и…

      И наступила оглушающая тишина. Гнетущая, вязкая, тяжелая, тошнотворно-желтоватая тишина – это было так же страшно, как и тот запредельный, рвущий душу вой.

      И было не понятно, то ли «ЭТО» успокоилось, то ли вот сейчас как ударит со всей силы, и потом когда-нибудь появится здесь вторая доска с надписью.

      Но и это кончилось.

      Утром выползать из палаток было несколько не по себе. Однако, как только начало светать, мы все же потихоньку стали выбираться, напоминая друг другу, что нечисть уходит с первыми петухами. Слабое утешение, но все же…

      И тут мы увидели чудо. То ли был какой-то эффект гор, то ли что, но, выбравшись на белый свет, мы… увидели женщину в золотом сиянии. Она стояла метрах в ста от нас. А через минуту ее уже не было, и над одиноко стоящим камнем поднималось солнце, и разбрасывало, и разбрызгивало свои лучи радугой по заиндевевшей за ночь траве. И как-то незаметно подкралось ощущение, что мы загостились, и надо срочно куда-то перебираться. Не уходить навсегда, нет, а просто сменить место. Быстро свернув лагерь, мы отправились дальше.

      По пути пропал Феликс, Димкин крыс, которого он везде таскал с собой. Димка, старый рокер, криминальный журналист, черный следопыт и авторитетный сталкер, своего крыса обожал. Даже сшил ему черную курточку и вставил в ухо серьгу-колечко. Пропажу мы обнаружили на очередном привале, когда остановились перекусить, и любопытный крысиный нос не выглянул из специально приспособленного для него подсумка. Феликс, кстати, был не простой обычной крысой. Это был здоровый крысяк сантиметров за тридцать в длину, с абсолютно черной шерстью и весьма упитанный. Это Дим в одну из своих таинственных криминальных вылазок притащил с какого-то чердака малюсенького крысеныша с черной как ночь шерсткой. А потом малютка и вымахал.

      Может, остался на перевале, переговаривались мы, может, за нас погиб? Говорят, что животные болеют и умирают, когда принимают на себя судьбу хозяина… А может, крыс просто встретил там крыску и сбежал под крысиный венец? Но хватит об этом.

      Мы решили еще задержаться и изучить Отортен, да в общем-то и просто поснимать места и красо́ты. Рядом с машинами оставили четверку, которая тут же отправилась за стратегическим запасом грибов и ягод, а я, Дим, Ленка и Мишаня двинулись дальше. Надеялись управиться за день. К трем часам поняли, что надо возвращаться обратно, иначе придется ночевать в горах. Обидно, но все же необходимо. Наснимали кучу кадров и пошли назад. Рация уже не брала. Через четыре часа, то есть к семи вечера, на моем диктофоне появилась запись: «Бля!!! Мы потерялись. Кошмар. Если кто найдет, знайте, мы – дебилы, премся почти в темноте от Отортена до Холатчахль. Забрели черт-те куда, рация до своих недотягивает!..»

      Мы брели по склонам, то поднимаясь, то спускаясь. Долина слева, хребет справа.