Ханский меч. Евгений Волков

очень рад видеть вас, дорогой Павел Иванович. Как добрались?

      – Курьерским поездом, ваше превосходительство, с вокзала прямо к вам.

      – Что же, спасибо за оперативность. Обстоятельства таковы, что необходимо спешить. Но прежде – как вы сейчас поживаете, Павел Иванович?

      Калугин пожал плечами:

      – Живу, как и все университетские преподаватели. С осени до весны читаю лекции студентам, летом участвую с друзьями с исторического факультета в археологических экспедициях, вот неделю назад как вернулся из Крыма, интересный раскоп сделали под Керчью. Много времени трачу на специальные публикации по баллистике, изредка бываю в опере…

      – Женаты? – вроде бы невзначай поинтересовался генерал.

      – Нет, холост, – коротко ответил Калугин.

      Батюшков нахмурился и вдруг спросил:

      – Вспоминаете Варшаву, Гримма, очаровательную пани Гелену Ясновскую?

      Калугин вопросу этому не удивился, но ответил не сразу, разом помрачнев:

      – Стараюсь забыть, Николай Степанович, но не могу…

      – Понятно.

      Генерал вернулся на свое место за столом, пригласил Калугина сесть напротив и сказал, глядя ему в глаза:

      – Не будем терять время. Десять лет назад, Павел Иванович, в деле подполковника Гримма вы оказали Отечеству большую услугу, участвуя в разоблачении опасного германского шпиона. И гибель Ясновской, и ваше тяжелое ранение, и последующая отставка, – это все плата за успех, плата дорогая, но неизбежная. Все эти годы мы ведем тайную войну с германской и австрийской агентурой, однако контрразведке всегда не хватает людей толковых, хладнокровных и честных. Причем сейчас – как никогда. Если бы вы знали, с какой неприятной публикой иной раз приходится иметь дело… Тем более для наших кадровых сотрудников важны личная порядочность, мужество, ну и конечно – интеллект выше среднего. И всеми этими качествами вы обладаете. Одним словом, если здоровье ваше восстановилось, я хочу предложить вам вернуться на военную службу на должность офицера контрразведки.

      Первым желанием Калугина при этих словах было вежливо отказаться и поскорее покинуть и этот кабинет, и это здание, и Петербург. Слишком много жестокого и страшного было в его прошлом, когда выпускник Михайловского артиллерийского училища волею судеб оказался в центре схватки разведорганов германского и российского Генеральных штабов. Но и нынешняя размеренная и спокойная жизнь в последнее время стала казаться Калугину слишком скучной и пресной. Годы шли, он все более превращался в обывателя, а для дворянина и потомственного военного это был не лучший способ существования.

      – Я согласен, – неожиданно для себя самого произнес Калугин.

      Батюшков радостно улыбнулся в ответ:

      – Иных слов я и не ждал. Итак, вы сегодня же будете оформлены и поступаете в мое распоряжение. А теперь – о новом для вас задании. Собственно, суть его можно изложить в нескольких предложениях. По недавно полученным из Вены агентурным данным, прибывший