Васильки. Василий Ворон

вновь куском холста.

      Без цвета стал я видеть сны

      В молочной тьме ночей.

      Я пленным стал у белизны.

      Я растворился в ней.

      В халате белом вновь с утра

      Она войдёт ко мне,

      И облака, схватив за край,

      Задёрнет на окне.

      Я снежным тут лежу пластом

      На белых простынях.

      Я слился с ними и никто

      Здесь не найдёт меня.

      Цветные дни вернуть назад,

      Седые сбрить виски,

      Не даст смирительный наряд,

      Пошитый из тоски.

      На белом письменном столе

      Я белый лист нашёл,

      И исписал в туманной мгле

      Его карандашом.

      Он белым резал мне глаза,

      Покуда я писал.

      Но я хотел ему сказать

      Про то, что думал сам.

      Я написал на нём про то,

      Что я люблю цветы,

      И пожалел слепых кротов

      В их царстве темноты.

      Я написал, что зе́лен лес —

      Он должен быть таким!

      А голубой – есть цвет небес:

      Ему не быть другим.

      Должна нам радуга сиять,

      Лишь только дождь прошёл.

      В конце ещё добавил я,

      Что это – хорошо.

      Но не нашёл с утра листок

      И карандаш свой я.

      Бездарен, скучен и жесток

      Мир «маляров», друзья.

      Мне холодильник стал врагом

      За подлый свой колор.

      И кафель белый утюгом

      Я в ванной расколол.

      Настанет день и я решусь

      Прервать постылый плен.

      Я кровью стены распишу

      Из бледных тонких вен.

      13-17 мая 1995

      Командировочные страдания

      1: Ностальгия

      Эх, постылая эта чужбина!

      Нет размаха для русской души.

      Здесь тоску надо мерить аршином,

      Только вот не отыщешь аршин.

      Заскучал по рублям, Чебурашке,

      По крикливой кукушке в часах,

      По расшитой цветами рубашке

      И, конечно, берёзке в лесах.

      Здесь как жаркою ночью мне душно —

      Не забыться спасительным сном.

      Небоскрёбы мне застили душу

      И скребутся холодным стеклом.

      Дуня! Мне бы котлет и картошки,

      И борща – наяву, не в бреду.

      Я, роняя от сандвича крошки,

      Здесь поспешно жую на ходу.

      Часто снятся цветы полевые,

      Бабы русские… Вот где тоска!

      Здесь же womanы сплошь деловые,

      Словно классная, в школе, доска.

      Заработала – думай про тело,

      Как дешевле всего похудеть.

      До икоты мне, Дунь, надоело

      В их контактные линзы смотреть.

      Наполняя действительность смыслом,

      Русских женщин я видел во сне:

      В ярко красном платке, с коромыслом

      И в очках. Очень редко – в пенсне.

      Нет их краше. И – верю я! – шире

      Никого не найдётся душой.

      Их признали уже в целом мире,

      Да и нам грех пройти стороной.

      2: Возвращение

      Срок