Братство. Сергей Палий

хочу.

      – Что, Бюргерюша, несладко? – сказал, похоже, тот самый Кулио, которого попросили убраться с холки.

      После чего невидимый хор нараспев протянул:

      – Лаша-а-ара!

      – Ребятушки, а вдруг он шпион? Можно я его звездану, а?

      – Погоди, Викинг. Мужики, впускайте их – сориентируемся. Гостя, в случае чего, никогда не поздно с утеса сбросить.

      Тяжелая дверь со скрипом отворилась. Как в страшной сказке. Степан так и стоял – в тюрбане и пыльной сорочке, сжимая в одной руке жилетку, а в другой – диктофон.

      Бюргер смотрел на него с плохо скрываемой обидой.

      – Ладно, после разберетесь, – сказал мужик с недельной щетиной на лице и толкнул плечом дверь.

      – Как звать? – буркнул Бюргер.

      – Степан.

      Бюргер какое-то время продолжал хмуро смотреть исподлобья, а потом просветлел и гыгыкнул:

      – Стёпик-попик. Я теперь тебя долго стебать буду.

      Степан нахмурился и отвел взгляд от наглой физиономии.

      Подошел щетинистый. У этого взгляд был не такой хамоватый. Скорее оценивающий, ироничный. В этом человеке чувствовалась сила.

      – А чего это у тебя на башке? – бесцеремонно спросил он.

      – Пиджак, – ответил Степан и поморгал, отгоняя искорки.

      Щетинистый прищурился, почесал в затылке и гостеприимно повел рукой:

      – Заходи. Пошуршим о жизни.

      Степану оставалось сделать один шаг. Врожденная робость сдавала позиции перед все сильнее разгорающимся любопытством. Но сомнения продолжали грызть изнутри.

      Вперед или назад?..

      В конце концов, Бюргеру надоело ждать. Он сплюнул и подтолкнул Степана локтем со словами:

      – Тормоз какой-то.

      Глава 3

      Девять плюс один

      Степана провели через просторный внутренний двор, в центре которого едко чадила куча автомобильных покрышек, и пригласили в дом.

      Особняк поражал роскошью, но запущенное состояние портило впечатление. На первом этаже, за украшенным облупленными барельефами холлом, обнаружилась просторная зала. Исполинские витражные окна с выбитыми сегментами, подъеденные молью ковры, кронштейны для факелов на стенах, камин, в котором пестрела горка битой черепицы вперемешку с осколками смальты…

      Посреди залы стоял обеденный стол черного дерева. Сервированный, но без скатерти. Вокруг – девять стульев. Степан хотел было присесть на один из них, но в столовую вошел бородатый детина в рогатом шлеме и вручил расшатанную табуретку.

      – Нет больше, – сурово прокомментировал он.

      Щетинистый мужик с прокуренным голосом уселся во главе стола. Судя по всему, именно он руководил сектой.

      Степан припомнил, что его назвали Кулио.

      Мужик этот отличался не только проницательным взглядом с искоркой иронии. На переносице у него белел небольшой шрам. Он был спортивно сложен, стрижен под полубокс, скуласт. В движениях чувствовалась уверенность.

      А еще в этом человеке была харизма. Степан и раньше подмечал: есть такой тип людей, которые умеют располагать к себе окружающих,