Искусство охоты на благородную дичь. Бронислава Вонсович

то совсем не помешало хорошо учиться. Или моему второму брату Берти. Из-за Дара его не взяли в Военную Академию, что очень расстроило и старшего брата Гюнтера, который к тому времени весьма успешно там себя показал, и отца. Сам Норберт по этому поводу не переживал. Он заявил, что скитание по отдаленным гарнизонам никогда его не прельщало, хороший артефактор ничуть не менее ценен, чем боевой маг, а живет всегда со всеми возможными удобствами. Его поддержал отец мамы – ювелир из Корнина, тем более что теперь в его лавке время от времени появлялись поделки брата, пользующиеся большим спросом. Мама гордилась, что сын унаследовал талант от нее, папа хмыкал, несколько насмешливо, но в целом с ней соглашался. В общем, судьба Берти была предрешена. А вот я так и не придумала, куда приложить Дар. С его уровнем я могла поступить даже в Военную Академию, на что усиленно подбивал старший братец. Он говорил, что девушки там столь редки, что все курсанты будут моими, на что я ему резонно отвечала, что все мне без надобности, мне нужен один, только такой… самый-самый лучший. И уж его я ни за что не упущу, где бы он ни учился. Да и потом, в Магическую Академию хотела я поступать вместе с подругой, в Военную она, может, и теперь поехала бы, да Дара на поступление не хватит. Но что об этом говорить – ведь Мартина никуда уже не собирается…

      – Что ты расстраиваешься? – успокаивал Берти. – Подумаешь, придется учиться одной. Я тоже без всяких друзей поступал. И ничего. В академии все равно новые появляются. И не всегда сразу. К примеру, с Тило мы первые два курса постоянно цапались, а теперь почти братья.

      Сравнение насмешило. Тоже мне, брата придумал. Проучились вместе каких-то четыре года, через год разбегутся по разным городам и думать забудут друг о друге. А Тина мне действительно почти сестра, мы с раннего детства вместе. И как теперь без нее? Может, и мне никуда не ехать? Подруга будет только за: тоже расстроена предстоящим расставанием.

      – С ума сошла! – возмутился Берти, когда я сказала о своей неуверенности. – С твоим Даром я бы ерундой не маялся. Выдумала тоже, никуда не ехать. Неужели предел твоих мечтаний – выйти замуж и сидеть где-нибудь в соседнем поместье, как клуша, изредка выбираясь в гости? Учти, станешь толстой и ленивой.

      Он состроил высокомерную гримасу и прошелся по гостиной, переваливаясь как утка. Я засмеялась, но задумалась. Действительно, что меня здесь ждет? Тоска смертная. Мартина нынче ни о чем, кроме своего увлечения, не говорит. Как-то она резко поглупела, да и встречаемся мы теперь намного реже. Родители с места службы отца в поместье выбираются нечасто. И что получается – придется проводить все время с дедом. Нет, я его очень люблю, но его страсть рассказывать одно и то же иногда по нескольку раз за день несколько утомляет. Все его истории я уже запомнила наизусть и не нуждаюсь в повторении.

      – Эри, если что, в Гаэрре я всегда рядом, – продолжил уговоры брат. – Не бойся, одна не останешься.

      – С чего ты взял, что я боюсь?

      – А то я тебя не знаю, – Берти щелкнул меня по носу. – Ты у нас трусишка, мелкая!

      – Не называй меня так!

      Сейчас я действительно разозлилась. Не люблю, когда намекают на мой рост. На самом деле, он не такой уж и маленький – мамы я, хоть ненамного, но выше. Но сравнения с отцом и братьями не выдерживаю даже на каблуках, очень уж они высоченные.

      – Не буду, не буду, грозная ты наша.

      Брат скорчил рожу и поднял руки, показывая, что ужасно боится и просит прощения. Я не выдержала и вновь засмеялась. Неуверенность в собственных силах опять пропала. Решено – еду! Папа другой выбор бы не одобрил. И Гюнти тоже. Они-то всегда знали, что нужно делать, как это и должно быть у военных. Берти нерешительностью тоже не страдал, вся она от мамы досталась мне, вместе с ростом и серыми глазами. Против цвета глаз я совершенно не возражала, но все остальное предпочла бы не получать в наследство. Но детей об их желании при зачатии никто не спрашивает, так что приходится жить с тем, что дали.

      За время, оставшееся до отъезда, я еще пару раз бросалась из одной крайности в другую, но все же, когда этот день пришел, подхватила дорожную сумку с заранее уложенными вещами и с похоронным настроением спустилась в холл. Надежда, что Тина передумает и поедет со мной, оказалась тщетной. Напротив, подруга заключила официальную помолвку, что неимоверно обрадовало ее родителей. «Пусть у нее такого Дара, как у тебя нет, зато по женской части она тебя обскакала, ничего не скажешь», – довольно заявил папа Мартины. Возражать я не стала. Не говорить же, что такой жених, как у его дочери, не слишком заманчивое завоевание? Не хотелось обижать подругу, поэтому я вежливо улыбнулась и промолчала. Но даже моя сдержанность ничего уже не спасала – наша многолетняя дружба дала трещину и уверенно шла ко дну. Все мысли Тины теперь были поглощены приближающейся свадьбой, и более ее ничего не интересовало. Мы условились, что я непременно выберусь на торжество, намеченное на зиму, и я уехала из гостей совершенно расстроенной.

      Но было это уже несколько дней назад, и я почти совсем примирилась с тем, что в моей жизни Мартины больше не будет, но все равно грустила. Сумку тащила, пыхтя от напряжения – мама оставляла артефакт, уменьшающий вес, но я даже не представляла,