Женитьба Стратонова, или Сентиментальное путешествие невесты к жениху. Георгий Вайнер

орпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.

      © Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      Вчера вечером на вокзале в Москве было все сумеречно, серо, все никло под редким сеяным дождем, а здесь солнце дымилось влажной перламутровой голубизной. «Вы прибыли в столицу Латвии – Ригу, товарищи пассажиры, – сообщило любезно поездное радио. – Всего вам хорошего, до свидания».

      – Спасибо, до свидания, – вежливо ответила я и сошла на перрон. Как хорошо путешествовать без багажа! Все очень легко, необременительно, достижимо. Особенно если у тебя с утра нет прошлого, а есть лишь сей миг. И лучезарное будущее, неуловимо-прекрасное, как этот струящийся, переливающийся июньский воздух.

      Дорожная сумка на ремне через плечо – прекрасный ансамбль с венгерской курткой за сто семнадцать рублей, замечательно элегантной курткой из искусственной кожи, почти неотличимой от натуральной лайки. «А на мне – совсем неотличимой, – заверила я себя. – Вот возьмет меня Стратонов замуж, попрошу подарить на свадьбу настоящее кожаное пальто. Ему это почти ничего не стоит, он мужчина зажиточный, а я стану невыразимо прекрасной. И ему будет приятно, это он ведь только сейчас пишет, будто внешность для него не имеет значения. А на самом деле каждому мужику приятно иметь молодую, невыразимо прекрасную жену…»

      Я дошла до конца перрона, вокруг меня пузыристо клубились радостью и вокзальным оживлением приехавшие и встречающие, они призывно махали руками и кричали носильщикам, как тонущие зовут лодочника, и, обливаясь потом, перли на себе чемоданы и баулы, дети суетились и прыгали под ногами, пугая родителей несуществующей опасностью свалиться с платформы. А цветы – торжественный атрибут свидания – уже превратились в «место», занимающее руки.

      Жаль, что меня никто не встречает с цветами, у меня все равно свободные руки. Я бы подарила их Стратонову, а он их поставил бы в хрустальную вазу на столе, и они сразу бы придали нашим будущим отношениям особый эмоциональный колер.

      Я спустилась по нескольким ступенькам в вокзальное кафе, длинное и уютное, как спальный вагон. Я знала, что здесь подают крепкий кофе с вкусными взбитыми сливками. И миллион всевозможных слоеных, песочных, сладких и соленых крекеров и пирожных. А у входа в маленьком закутке есть телефон-автомат. Лихой парень-бармен с прекрасными усами, как у французского покойного классика Ги де Мопассана, принял заказ и сноровисто задвигал никелированными рычагами электрической кофеварки. Машина его сипло зашипела, а он, насупив брови, сосредоточенно следил за спускными соплами кофейного агрегата и очень мне нравился, потому что в этот момент походил не на бармена, а на капитана-подводника, выводящего свой страшный корабль в решающую торпедную атаку.

      Я засмеялась, положила свою сумку на высокий табурет у стойки и сказала, что сейчас вернусь. Отлучусь на пару минут и приду. Бармен, не отрываясь от клокочущего реактора кофейницы, кивнул и негромко доверительно сообщил:

      – У входа – дверь налево…

      Налево от входа было две двери: одна – с мужским профилем в ковбойской шляпе, другая – с чудовищно растрепанным женским силуэтом. Я была растрогана предупредительностью бармена, но дверью с распатланной женской головой не стала пользоваться, а юркнула в закуток направо, где висел на стене телефон-автомат. Набрала номер, в трубке что-то металлически чавкнуло, и хороший сочный баритон принес мне весть:

      – Зиедонис слушает…

      Как прекрасно, когда тебя внимательно слушает мужчина с таким глубоким баритоном!

      – Здравствуйте, это Истомина… – сказала я негромко.

      – Очень рад. Вы где находитесь?

      – Я на вокзале, товарищ Зиедонис…

      – Я выхожу к вам? – спросил он. – Здесь пять – семь минут ходьбы…

      – Нет. Сейчас в этом нет нужды. Было бы хорошо, если бы к вечеру нас разделяло такое расстояние…

      Баритон медленно, основательно подумал, потом обрадовался своей сообразительности – сказал на полтона выше:

      – Прекрасно, я вас понял… Там есть телефон… Вы мне позвоните по номеру 44-422, я буду вас ждать… Запомнили номер?

      – Да, запомнила… Я позвоню вечером… Только желательно, чтобы мне не пришлось вас долго ждать… Вдруг мне окажется невтерпеж…

      – Не беспокойтесь, вам не придется меня долго ждать…

      – Ну и прекрасно, будьте здоровы…

      Я вернулась к стойке, выпила кофе и съела сливки, с удовольствием наблюдая за усатым барменом, бесстрашно и хладнокровно орудовавшим у рычагов управления своей паровой подлодки. А печенье есть расхотелось.

      Вскинула на плечо сумку, помахала рукой бармену и пошла к выходу. Я раздумывала о том, как, наверное, интересно быть подругой этого красавца пирата: возвратившись к ночи из рискованного и опасного рейда, он рассказывает ей, сколько удалось в этом трудном походе подбить целей бронебойными снарядиками разбавленного коньяка, скольких затопил недолитыми стаканчиками бальзама,