Лестница якобы. Константин Иванович Кизявка

Однако, если хотим развиваться, будем честны. Огрехов много. Такое печатать нельзя. Доработаете, приносите.

      И отвернулся к монитору.

      Архипа охватила невыносимая усталость. Где они таких штампуют? В каких институтах? Вроде бы всего-ничего пообщались, а выжал, гад, критик, всю энергию. Вампир литературный.

      Якоба взял папочку, пошел к двери. На пороге, в отличие от местных хамов, сказал очень вежливо:

      – До свидания! Всего хорошего.

      В фойе о чем-то спорила с администраторшей уже знакомая Ирина.

      – Ну как? – заметила она Архипа.

      – Отказал.

      – Я и не сомневалась. Он всем отказывает. Только не отчаивайтесь! Все меняется. Будет и на нашей с вами улице праздник.

      глава третья

      Три часа потолка. Старый, в разводах и бурых потёках, неровный стыками плит, барьер между Архипом и Небом.

      Якоба летел вокруг земной оси со скоростью 1275 километров в час, лежа в кровати на спине, раскинув руки. Относительность времени постулировалась сознанием, как абсолютная истина. Банальные фразы о том, что времени просто нет, а момент вечен, стали реальностью. Школьники определили бы это состояние фразой: «Архип тупил», но такая приземленная формулировка не учла бы глубочайшие аспекты трансцендентного переживания, сильно отличавшие сущность того, что чувствовал Якоба, от того, что переживает типичный тупящий школьник.

      Движение ума, так нелюбимое восточными мистиками, остановилось не путем сложных духовных практик, а лишь сильным душевным напряжением, встряхнувшим Якобу. Но, к большому сожалению для нас с вами, мой читатель, этот же спонтанный интеллектуальный вакуум помешал Архипу понять, насколько близок он был к тому, что в далекой Индии принято называть «самадхи».

      – Ну как? – голос Нинель вернул поэта в батайское измерение.

      – Что как, солнышко?

      – Когда стихи твои в газете напечатают?

      – Никогда!

      – Что за пессимизм? Тебе что, отказали?

      – Не совсем…

      – Как это не совсем? Тут или да, или нет, третьего не дано. Договаривай, братишка!

      – Сказали, нужно поправить.

      – Ну, вот. Значит, готовы принять! А ты сразу «никогда»!

      Нинель улыбалась. И Архип почувствовал как испаряется неуверенность, как тает обида, как появляется надежда на радость. В самом деле, ему же не сказали, что не будут печатать. Просто указали на ошибки. Нужно только подучиться чуть-чуть, узнать у продвинутых людей, что такое рифма, по каким законам она выстраивается и все! Стихи тут же окажутся в газете!

      Нинель словно читала его мысли:

      – Сходишь в поэтический кружок, посоветуешься с грамотными людьми и все поправишь! Заседание у них сегодня вечером, и Маргарита Михайловна, директор библиотеки, тебя, как всегда, приглашала.

      – Нинелюшка! А борщик у нас еще остался? Что-то я проголодался!

      глава четвертая

      Центральная батайская библиотека – место силы. Все маги, колдуны и даже обыкновенные экстрасенсы