Вечная ночь. Полина Дашкова

что казалось, вот-вот удастся разобрать в звуковом потоке отдельные осмысленные слова.

      В узкую арку старого дома выходило одно окошко. Его лет сто не мыли. Сквозь слои грязи пробивался свет, такой слабый, что даже не отбрасывал блика на противоположную стену. Доктор Филиппова знала, что за этим окном маленькая комната, в которой нет ничего, кроме вонючих матрасов и облупленной табуретки. На полу валяются тряпки, газеты. На матрасах под тряпками спят дети, мальчик и девочка. Мальчику сейчас должно быть около четырех. Девочка совсем кроха, года два, не больше. У них есть мать, отцы меняются ежемесячно.

      В прошлом году, ранней осенью, Ольга Юрьевна возвращалась с работы вот так же, пешком, в первом часу ночи, и пошла через проходняк. В арке ее окликнул детский голос:

      – Тетя, проводи нас, пожалуйста, домой.

      Она не сразу сумела разглядеть их, сидящих у стены, прямо на асфальте. Достала из сумки зажигалку, посветила.

      – На лестнице темно, нам страшно.

      Говорил мальчик. Девочка молчала и улыбалась. Она была такая маленькая, что казалось странным – как она может идти самостоятельно.

      – Мама там во дворе с дядьками, они все пьяные, а мы спать хотим, – объяснил мальчик, – вот наш подъезд, четвертый этаж.

      – Сколько тебе лет? – спросила Ольга Юрьевна.

      – Три с половиной. Меня зовут Петюня. А ее Людка. Ей год и четыре месяца.

      – Может, все-таки лучше отвести вас к маме?

      За аркой, в укромном грязном дворике, раздавались пьяные голоса, смех.

      – Не надо. Мы спать хотим. – Мальчик вцепился в ее руку.

      Ольга Юрьевна впервые вошла в подъезд, который все добропорядочные жильцы окрестных домов старались обходить стороной. Вонь, мрак, холод. Ее подъезд тоже не отличался чистотой и свежестью ароматов, но был светлым, вполне жилым и нестрашным.

      Газа в зажигалке осталось мало. Огонек дрожал, дергался, ничего не освещал.

      – Вот здесь ступенька сломана, – предупредил Петюня.

      – В квартире есть кто-нибудь? – шепотом спросила Ольга Юрьевна.

      – Никого. Как раз хорошо, мы хоть поспим, пока они гуляют.

      Непонятно, кто кого довел до четвертого этажа. Ольга Юрьевна боялась, что сейчас случится какая-нибудь гадость. Откроется дверь. Вылезет, как покойник из гроба, жилец одной из квартир.

      – Тетя, вот мы пришли. Ты только зажги свет, я не достаю до выключателя.

      Ольга Юрьевна увидела кухню, вернее, полуразложившийся труп кухни. Ошметки почерневшей клеенки, затвердевшие слои грязи. Огромный мешок из пузырчатого пластика, набитый пустыми бутылками. Комната детей выглядела не многим лучше. Красный пластмассовый грузовик был единственным нормальным предметом в этом отхожем месте.

      – Все, тетя, ты можешь идти.

      Она ушла, не оглядываясь, умчалась по лестнице, почти не касаясь разбитых ступеней.

      «Интересно,