Изнанка. Сергей Палий

Салиновский Бессемянова не покалечил?

      – Не успел.

      – Много исков предъявляют в последние дни?

      Сурьев наконец оторвался от созерцания документа, перевернул его текстом вниз и посмотрел на Рысцова маленькими бурундучьими глазками.

      – Валерий Степанович, вы перестаньте меня за идиота держать. Наше направление никаким боком не причастно к продавившим плинтусы рейтингам всего канала.

      «Ух ты, бодрый какой выискался!» – подумал Рысцов. Вслух сказал:

      – Константин Сергеевич, вы неправильно меня поняли...

      – Все я правильно понял, – бесцеремонно перебил Сурьев. – Хватит комедию ломать. У меня дел по горло. А если у Мелкумовой проблемы, так пусть она их сама и решает. Я отвечаю за ситуацию на своем участке.

      Они секунд пять смотрели друг другу в глаза, после чего Сурьев запыхтел, выбрался из кресла и произнес:

      – Мне надо идти на студию. Через полчаса съемки «Перекрестка». Еще какие-нибудь конкретные вопросы будут?

      Рысцов тоже встал.

      – Только один, Константин Сергеевич. Вас в последнее время случайно по ночам не мучают кошмары?

      Сурьев замер на миг – лишь на едва уловимый миг, – пригладил остатки русой растительности на голове и четко ввинтил:

      – Нет.

* * *

      Шуров подошел и сел напротив Рысцова. Вид у Артема был под стать тусклому урбанистическому пейзажу, который размытым полотном оцепенел за стеклянными панелями ресторанчика возле моста «Багратион». Здесь они договорились пообедать: Валере не хотелось торчать в своем кабинете, надоевшем до кишечных коликов, и заказывать еду через службу экспресс-доставки.

      Косой дождь оставлял на бесцветных витражах замысловатые маслянистые переплетения.

      – Умные мысли посещали? – спросил Рысцов, размешивая ложкой пятно сметаны в тарелке с брюссельским супом из шампиньонов.

      – Мне салат «Копенгаген» и рюмку «Столичной». Нет, постойте, давайте лучше две, – сказал Шуров подошедшему официанту. Когда тот удалился, он положил промокшую бейсболку на край стола и, мрачно взглянув на Рысцова, ответил: – Посещали.

      – Надо же. Как обычно – по трое?

      – По двадцать трое, – огрызнулся Шуров. – Ты в курсе, что за сегодняшнее утро в отдел по связям с общественностью поступило свыше полутора тысяч звонков от наших клиентов? Старуха Ситамова теперь, наверное, в ванной с валокордином отмокает.

      Проглотив кусочек гриба, Рысцов поинтересовался:

      – И чего же жаждет толпа? Неужто на этот раз – хлеба? Зрелищами-то мы ее вроде обеспечиваем по самые гланды...

      – Толпа, Валерочка, требует убрать из эфира фильмы с участием Родиона Копельникова.

      Рысцов выпрямился, уронив ложку в тарелку. Брызги супа попали на его стильную жилетку и незамедлительно принялись диффузировать с дорогой тканью.

      – Черт! Совсем новый костюм! – Он отчаянно потер рукой запачканное место. – Почему?

      – Почему – это ты про жилетку или про Копельникова? – мерзко ощерился Шуров. – Что, перестать глумиться? Ладно. В таком случае, хочешь узнать, по какой причине один из любимейших