Живее живых. История Эшлера. Роман в двух частях. Леонид Игоревич Митин

им вкуса вина, которым потчевал Христос святых апостолов на Тайной Вечере! Возьмемся же за дело спасения Отечества, братья, и прогоним дьявольскую скверну обратно в небытие! – Так закончил свой призыв джентри, и жестом дал указание трактирщику подливать в снадобья немного своего эля, чтобы легче пить горькое лекарство.

      Толпа страждущих не заставила себя долго ждать. С усмешкой неверующего Фомы, с руганью и бранью, с тяжелой походкой, но истовым мужеством и отвагой столпились люди вокруг джентри, задавая ему сотни вопросов, но не забывая платить пфенниг за спасения тела передовой медициной и души – святой благодатью апостольской.

      Состав снадобий был очень экзотическим: тушеный хвост мантикоры, жареный измельченный пепел дикобраза, смоченный и настоянный в смеси из болиголова, корней и лепестков мандрагоры, собранной в день шабаша у истока реки, обагренной кровью преступника в святой праздник, лепестки роз и немного лаванды с корицей. Джентри также добавил для предупреждения чумы, проказы, порчи и сглаза действенные вещества: древесный уголь в виде порошка, древесную смолу, липовый мед и изюминку, добытую им в дальних землях Египта – песок, по которому ходил Христос.

      Увы, всех спасти невозможно, ибо человек слаб и немощен для борьбы в одиночку с такой страшной напастью, поэтому он позвал с улицы своего ассистента, и приказал ему готовить братский костер. Сам же джентри, будучи человеком с манерами, стал доставать топор, пилу, кузнечный молот, кузнечные клещи и свой любимый скальпель для кровопусканий и не забыл про пиявок, о которых он узнал в университетской ложе. Пирушки в этих ложах остались его самой сладкой тайной, наградившей его ожерельем Венеры, носимой им с гордостью.

      Себастьян покинул таверну, разражаясь гомерическим хохотом, а Иероним, хоть и был весел и радостно смеялся, но чувство ненужности и тщетности охватило и крепко сжало его сердце. Эшлер был весел, ему это казалось остроумной шуткой, и эта бессмысленность, отягчавшая сердце Иеронима, казалась ему самой смешной частью, формообразующей и кульминационным пиком этого веселья. Эти добрые люди назавтра проснутся как ни в чем не бывало, и продолжат торопиться на уплывающий корабль.

      Друзья миновали бордель, ибо честности там всегда больше, чем в парламенте, и направились к церквушке.

      Эшлер долго размышлял о том, через какую дверь войти: со стороны протестантов или католиков? В итоге, посовещавшись, решили пойти с черного входа, точнее, как его называют сами монахи, одержимый выход или чертов путь.

      Черный ход был завален ящиками с провиантом и бочками с вином. Трем людям трудно было пройти, настолько узким был проход, ведущий к алтарной части церкви. Они успели вовремя. Католики и протестанты читали проповеди о любви к ближнему, собирая пожертвования от продажи индульгенций и от продажи библии на родном языке. На все лады пасторы и священники обирали прихожан, дабы суетливые, тщеславные