«Искатель», покинул доки станции Залив. Хотя «сошёл с конвейера» – совершенно неправильное выражение по отношению к «Искателям». Эти корабли никогда не были и не будут в серийном производстве. Их всегда собирали на заказ, под личным пристальным контролем нескольких ведущих инженеров, только в лучших сборочных цехах Конгломерата разумных цивилизаций (коих в последние десятилетия развелось достаточно много в связи с расширением и вступлением в него новых членов). Получить заказ на сборку такого судна считалось знаком большого уважения к цеху. Заиметь его в пользование – символом чрезвычайной важности задания для Конгломерата. На нём находилось всё для удобства и работы особей любой из известных гуманоидных рас. Практически всякий отсек можно было переоборудовать в считанные часы под текущие нужды – начиная дополнительными каютами для перевозки пассажиров, заканчивая научными лабораториями. Но самой яркой отличительной чертой этих кораблей было то, что их никогда не маркировали. У них никогда не было серийных номеров. Словесное имя судну давал первый капитан, ступивший на борт. Выходя на связь впервые, он произносил фразу из разряда «Привет, я Великий и могучий», после чего корабль заносили в базу под этим именем. При пересечении с другими суднами к названию добавляли слово «Искатель». Их было семь на весь Конгломерат. Хотя теперь, по всей видимости, восемь. Имени этому кораблю я ещё не дал. И во избежание регистрации, во время выхода из доков, произнёс простое «Я искатель, прошу разрешения на выход из доков». Это осуждало высшее военное командование Конгломерата, хотя и не запрещало. А я спешить не хотел. Перед тем, как дать этому произведению инженерного искусства имя, хотелось привыкнуть к нему.
Корабль шёл своим курсом, ведомый Кирком, а я сидел в собственной каюте и вертел в руках конверт, размышляя о «чрезвычайной важности» и «секретности» миссии, суть которой мне пока не известна. Размышления прервал голос из терминала:
– Капитан Голиков, входящий вызов.
Я бросил взгляд на экран на стене. На нём висела улыбающаяся физиономия Кирка.
– Принять вызов, – картинка на экране ожила. – Кирк, буду у вас через пять минут. Собери всех в командной рубке. – Не дожидаясь ответа, я погасил экран, бросил конверт на стол и достал из кармана коммуникатор.
После того, как над ним поработает Виталий Лавров, он превращается в незаменимую и уникальную вещь. Десятки сенсоров и датчики устройства заработали в полную силу. По внешним каналам связи стал доступен интерфейс управления кораблём, а как приятный бонус – подробная карта местности. Причём всегда достаточно точная, а в большинстве случаев – ещё и с нанесением на неё всех живых объектов. Судя по карте, всё было в порядке. Члены команды направлялись к командной рубке. Одна только непонятная точка, обозначающая живой объект, вызвала у меня удивление. Она всё время меняла размеры, форму и температуру. Успокаивало лишь то, что сигнал исходил из отсека, определённого нашим научным сотрудникам. Видимо
