Месяц надежды. Александр Бушков

уже довольно весело все на том же импортном наречии. – Учителя на «Лексусах» не ездят.

      – Ого! – сказал он. – Хорошо в машинах разбираетесь?

      – У меня у подруги у… мужа такой.

      «Ох, а теперь ты врешь, красивая, – подумал он. – Не муж он твоей подруге, никак не муж. Многозначительная была заминочка».

      – Ну ладно, – сказал Алексей. – Если откровенно… я разведчик. Бывший. Послали меня в Англию, приказали травануть одного вредного лорда, а я не справился. Еле ноги унес под видом глухонемого папуаса. Теперь вот угодил в эту глушь, в карантин, чтобы англичане не нашли. Они злопамятные.

      – Нет, правда?

      – Родители в свое время в спецшколу с английским загнали. Хотели из меня дипломата сделать. Только не получилось.

      – Нет, правда?

      – Насчет дипломата – вранье. Насчет школы – правда.

      – А учились где?

      – Здесь, в Шантарске. Я тут с шести лет, когда отца из Миусска сюда перевели.

      – Нет, я про школу.

      – Как это где? – он пожал плечами. – В «тридцатьпятке» на Лермонтова. Она тогда была одна такая.

      – Ой, так ведь и я там! Только я вас не помню… – Девушка осеклась и смущенно замолчала.

      – Ну, спасибо за комплимент, – сказал Алексей. – Хоть на минутку посчитали ровесником. А я ведь уже старик глубокий, тридцать три стукнуло. Когда я кончал, вы еще наверняка в детский садик ходили.

      – Ага, – призналась она. – Мне двадцать один. Вот-вот будет. Конечно, где нам было встретиться.

      – Интересно, при вас Детективыч еще работал? Он ведь и в мои времена не слишком был в годах, да и не на хорошем счету.

      – Конечно, – сказала она оживленно. – И сейчас работает. Я была в прошлом году на вечере выпускников. Только Детективычем его мальчишки звали. У девочек он был Просто Мария.

      – Надо же, традиции, – сказал он. – У нас тоже так было.

      Хороший был учитель. То ли сам этот метод выдумал, то ли позаимствовал где. Это неважно. Хорошо работало. Мальчишкам он задавал переводить с английского страниц по десять, а то и поболее. Детективыч подсовывал им книжки из тех, где уже на первой странице появляется очень интересный труп, шайка сговаривается ограбить изумрудный прииск или гангстеры с полицией выясняют, у кого мушки круче. Девочкам, соответственно, – женские любовные романы. И ведь действовало, да еще как!

      Вообще «тридцатьпятка» – заведение специфическое. Еще до того как квакнула Советская власть – неофициально платное. Поэтому оно и пережило шизофренические перестроечные штормы, а потом, когда появились люди с деньгами, и вовсе расцвело. Сейчас, согласно моде, это уже и не тридцать пятая школа вовсе, а лицей «Шекспир».

      – Надо же, – сказал Алексей. – Одношкольники.

      – Кто?

      – Это я сам как-то придумал. Если есть одноклассники, то почему не быть одношкольникам? И словечко вроде простое, да никто до меня не додумался. По секрету скажу: я и раньше не собирался с вас брать денег, а теперь об этом вообще речи нет. С одношкольников денег не берут.

      Привалил счастливый случай, что уж там. Не четыре туза к джокеру, но что-то близкое. Теперь появился повод для самой непринужденной