Polo, или Зеленые оковы. В. Федоров и А. Зайцев

мне одолжение. В ближайшие сорок тысяч лет я не хочу тебя видеть.– Отец поплыл к берегу.

      –Ну что, жена декабриста?– Отец обнял Нюру.

      –Фу, уйди, ты мокрый,– сказала Нюра и добавила,– и лысый, и холодный. Ты ужасно мокрый, ты отвратительно мокрый.

      –А у тебя ноги кривые, у тебя ужасно кривые ноги, у тебя отвратительно кривые ноги.– Сказал Отец вытираясь.– А я сейчас буду сухим.

      Нюра оглядела свои ножки и непонимающе посмотрела на Отца.

      –Ни чего они не кривые.– Надула она губки.

      –Ладно, не бухти,– поцеловал ее Отец,– и не говори больше глупостей.

      –Компьютер, выход.– Сказал Отец. Появилась арка с черным зеркалом.– Пойдешь со мной?– кивнул он Анне.

      Нюра покачала головой.

      –Тогда свари пока чего-нибудь поесть.– И Отец скользнул внутрь.

      Оказался он снаружи веселенького строения– десятиметровой башенки периметр которой был сплошь уставлен серыми арками. Снаружи его уже дожидался Басмач.

      –Ты же говорил, что твоя материализация энергоемка?– Спросил Отец. Басмач кивнул.– А какого мяса тогда сейчас ты материализовался?

      –Я не материализовался. Эта оболочка– всего лишь андроид. На некоторое время мы выключили его сознание, смонтировали внешность, это дело десяти минут, и вот, я перед тобой.– Развел руками Басмач.

      –Везде одна халтура,– возмутился Отец.– Ну, давай, показывай чего-нибудь.

      –Это твоя общага.– Сказал Басмач, указывая на башенку.– Там много входов, ты можешь выбирать любой. Это на случай, если входы все востребованы. Попадешь все равно к себе, не волнуйся.

      –Почему в общаге, ты, жаба?

      –А не сильно ли много ты о себе думаешь, питекантроп несчастный?– Сказал Басмач и пошел прочь.

      –Басмач, я с тобой не пойду.– Сказал Отец.

      –Это еще почему?– удивился Басмач.

      –Ты без намордника. Покусаешь кого-нибудь, а мне будет стыдно.

      –…

      Дорога шла по перелеску, и казалось, что общежитие находилось в лесу. Веселое солнце щурилось сквозь немую зелень берез.

      –Поживешь пока здесь, пока мы с Инвизами не свяжемся. Потом отправим тебя домой, и хорошо вымоемся после.

      –Басмач, я делаю тебе честь, что иду с тобой. Ведь все теперь видят, что ты идешь с белым человеком, что ты вроде как при деле, а не сбежал.

      Дорога вела через полянку и выходила на пригорок, с которого виден был город. Большие многоэтажные высотные дома сверлили небо, протыкали облака и продолжали свой путь в поднебесье. Широкие улицы меж домов сплошь были усажены газонами. Город утопал в зелени. Всюду мелькали маленькие верткие летающие машинки, в которых проносилась веселая молодежь. Некоторые люди парили над землей самостоятельно, на антигравитаторах. Третьи летели на собственных крыльях. В воздухе видны были воздушные трассы, по которым мчались машины. Трасс в небе было, сколько хватало глаз. Вдали, в синеве, простирались домики чуть меньше. Вокруг некоторых из них были уютные палисадники с ровненькими квадратами зеленой стриженой травки.

      –Красота.– Выдохнул Отец.

      К