Поселок. Валентин Гуржи

огонь… Ан нет, погоди. Да погоди, говорю! Откель молоко? – она посмотрела на

      Роберта мутными доверчивыми глазами. – Сегодня ж суббота. Сегодня ж я не брала молока.

      Забил ты мне голову, сынок. И негодника я этого упустила, – с досадой махнула она рукой. –

      Ах ты, окаянный, чево наделал! Иродова душа… убег, – сокрушалась она, старчески

      покачивая головой, покрытой ослепительно белой косынкой. Она возвращалась быстрым

      дробным шагом, шаркая в тапочках во дворе по цементному настилу.

      Незлобно и обидчиво баба Настя еще ругалась, хлопотала по хозяйству, когда Роберт

      вышел на улицу, посидеть перед наступлением вечерних сумерек.

      29

      Как только подкатили «Жигули» и из машины вышла мать Костика, а с водительского

      места высунулся, выставив ногу в джинсах, Вовик, откуда-то выбежал Костик. Перед

      матерью замедлил шаг, нерешительно подошел поближе и цепко ухватился за оборку подола.

      – Чего тебе, Костя? – женщина одернула платье, поправила волосы, легким движением

      провела пальцем вдоль губ… – Вовик, поставь машину и пошли!

      – Мама, ты мне купила конструктор?

      – Ой, Костя, ты же видишь, что мама с работы? Когда бы я тебе купила? И потом, что – у

      меня сегодня получка? Да? Ну, вот…

      Костик вяло отпустил платье, достал из-за пазухи свернутые в трубочку блины. Его рука,

      выпачканная маслом, заблестела в свете заката. Женщина с ужасом вскрикнула:

      – Что это за дрянь у тебя?!

      – Это не дрянь. Это блины. Тебе… – понуро сказал.

      – Фу! Где ты это взял?! – закричала женщина, ее лицо резко изменилось, стало некрасивым

      и злым. – Ты почему, когда меня нет, по мусоркам лазишь? Ну! Говори, почему?! – она

      дернула Костика за руку и, подталкивая ладонью в плечо, повела его в дом.

      Роберт подумал, что и ему пора. Нужно постараться выспаться, встать пораньше и, пока

      его не затормозила, собираясь утром в детсад Татьяна с Наташей, уйти на работу. Там, скорей

      всего, включив знакомых и связи, попытаться самостоятельно организовать поиски Женечки.

      Наступило время прощания. Сейчас откроется калитка и появится Татьяна. Она молча

      постоит, не глядя на Роберта, понаблюдает за детьми. Потом решительно крикнет: «Наташа!

      Домой!»

      Роберт постоял, подождал. Вот она вышла, приблизилась к едва различимому в сумерках

      Роберту, молча обняла, сильно прижалась к нему, всхлипнула… Потом решительно

      оторвалась, отошла, позвала Наташу. .

      Наташа тут же отделилась от детей, подбежала, прыгнула Роберту на руки и, крепко

      охватив его шею, зашептала горячим дыханием:

      – Папочка, ты еще придешь? Ты придешь?..

      – Натаня, не волнуйся. Я сегодня ночую у бабы Насти…

      – Ура!! – крикнула она и, крепко стиснув шею, принялась осыпать Роберта поцелуями.

      Уже темнело.

      Узкие, возвышающиеся над поселком девятиэтажные коробки Новых домов блестели на

      вечернем небе и казались