В глубине Великого Кристалла. Легенда о Хранителе. Владислав Крапивин

нечестно, – сказал круглый Хансен.

      И Галька сник. Мальчишечьи законы были незыблемые: проиграл – не хнычь, а кто выиграл – хозяин.

      – Конечно, Нагель поступает как скотина, – заметил Вафля. – Но ты, Галька, сам виноват.

      – За «скотину» мы еще посчитаемся, – начал Кофельнагель. И в этот миг все услышали дребезжание трамвая.

      Трамвай шел не из депо, а снизу! С главной улицы! Чудеса!

      Мальчишки, царапаясь и сопя, полезли в заросли.

      – И правда, со временем что-то не то, – выдохнул рядом с Галькой Хансен. – Брукман сроду на обед не опаздывал.

      Галька не ответил. Сквозь листья он видел монетку на рельсе.

      Из-за двухэтажного дома с часовым магазином Румерса показался трамвайный поезд. Три желто-красных вагона. Усатый Брукман стоял на передней площадке у рычагов.

      Может, Брукман заметит монетки, остановится? Нет, он смотрел прямо на ворота депо. Сейчас чугунное колесо расплющит монетку, пройдет по лицу мальчишки-трубача!

      Галька заплакал и отчаянным взглядом уперся в трамвай, словно остановить хотел! И трамвай вдруг завизжал колесами, затормозил в метре от монетки. Брукман задергал рычаги, заругался, замахал руками. Галька – будь что будет! – бросился к рельсам! Спасти монетку, пока трамвай не поехал!

      А трамвай вдруг дернулся, пошел назад. Быстрее, быстрее… Брукман все дергал рычаги. Потом схватился за голову, прыгнул с площадки, упал на колени, вскочил. Он что-то кричал, но у Гальки уши будто забиты ватой.

      Трамвай без тормозов докатил до поворота, и задний вагон сорвался с рельсового изгиба. Он опрокинулся, на него наскочили другие. Они вздыбили колеса, нехотя кувыркнулись и покатились по склону, ломая кусты и фонтаны Южного городского сквера.

      И все это в дикой тишине, которая навалилась на Гальку.

      Он сам не помнил, как домчался до поворота. Вагоны все кувыркались, крушили клены, давили беседки. А там, ниже, Лодочная улица, вон черепичные крыши, люди во дворах… Не надо!

      Вагоны подпрыгивали, переворачивались, как сброшенные с горки игрушки. Как их задержать, остановить?..

      Средний вагон застрял между вековыми вязами, задний налетел на него, встал торчком, лег сверху. Передний оторвался и продолжал кувыркаться.

      «Ну стой же!!!»

      Вагон перевернулся еще раз, покачался вверх колесами на тонких столбиках крыши, лег набок и замер.

      Галька, всхлипывая, вытер лицо.

      И тут Гальку схватил за плечи Брукман! Галька не сопротивлялся. Брукман что-то кричал и тряс его, тряс, тряс…

      Приговор

1

      Откуда-то появились два полицейских – пожилой толстощекий Груша и молоденький прыщавый Кунц, который был женат на двоюродной сестре Хансена. Повели Гальку в управление. Брукман шел сзади и все выкрикивал, что из-за сопливого негодяя, который бросился под колеса, он так рванул тормоза, что колодки не выдержали. Куда смотрят отцы?! Родители и школа распустили сорванцов, а он, старый Брукман, теперь в тюрьму, да?

      Груша оглядывался и успокаивал его.

      У Гальки промелькнуло: «Как же так? Я