Россия и движущие силы истории. Книга 2. Цивилизация психологической войны. Вячеслав Навроцкий

а король Георг III поселил в винчестерском королевском замке 600 французских священников. Эдмунд Берк принимал активное участие в оказании помощи эмигрантам и в течение года собрал для них 32 тысячи фунтов. Кроме того, Берк поддерживал, в том числе деньгами, самого Баррюэля, пока тот работал над «Мемуарами». Вполне естественно, что все это повлияло на мнение Баррюэля относительно причастности Англии и английских масонов к революции во Франции.

      Несмотря на то, что, как уже отмечалось выше, «Мемуары к истории якобинизма» в течение долгого времени находились вне основного течения академической историографии, они оказали серьезное влияние на все последующие попытки понять причины французской революции. Среди желающих проникнуть в тайну этой революции образовалось два непримиримых лагеря и это разделение существует по сию пору. Принадлежащие к первому лагерю принимают взгляд Баррюэля на революцию как на заговор, в котором участвовали масоны и просветители; революция при этом оценивается как социальное зло. Представители другого лагеря, назовем его ортодоксальным, рассматривают революцию как результат социально-экономического развития в направлении либерально-буржуазного гражданского общества; в этом случае революция оценивается как социальный прогресс. При этом они утверждают, что имел место не заговор, а стихийное движение разных социальных слоев против Старого порядка. Некоторые представители этого лагеря признают широкомасштабное использование масонскими ложами методов психологической войны против монархических режимов и христианской церкви, но отрицают революционную роль масонства как организации, объединяющей множество лож в разных странах.

      Обычно в качестве решающего аргумента при обосновании указанной позиции ортодоксальной историографии приводится отсутствие соответствующих документов. Аргумент этот представляется более чем наивным. С таким же успехом можно отрицать существование и политическое влияние Коза Ностры, ввиду отсутствия протоколов заседаний ее руководителей (с их подписями). Понятно, что при таком подходе деятельность тайных обществ всегда будет оставаться вне рамок науки. Ситуация может измениться, только если в качестве научного будет признан другой подход, при котором в равной степени принимаются во внимание архивные документы и косвенные данные.

      С методологической точки зрения это разделение на два противостоящих лагеря отражает противопоставление двух концепций – истории как стихийного процесса и истории как заговора. Сторонники «стихийности» не желают принимать во внимание факты, отражающие вклад организованных коллективов; сторонники «заговора», выдвигая эти факты на первый план, не желают видеть за ними сложную игру «стихийных» сил. Несмотря на неоднократно предпринимавшиеся попытки выйти за рамки дуализма «стихия-заговор», до конца это сделать так никому и не удалось.

      То, что масонство не яв