Наследники. Уильям Голдинг

они расскажут остальным про еду и, вероятно, пошлют Ха на подмогу. Он не спешил продолжить путь, предпочел отдохнуть немного и рассматривал суетный неугомонный мир. Под светлым голубым небом едва различимо темнела далекая полоса моря. Темней всего окрест были густые синие тени, которые скользили по траве, камням и вереску, по серым оголенным валунам на равнине. Покрывая деревья в лесу, они омрачали прозрачную зелень весенней листвы и гасили блеск воды над рекой. У подножья горы они растекались вширь и уползали через хребет. Он поглядел в сторону водопада, где Фа и Лику, совсем крошечные, уже почти исчезли из виду. Потом он нахмурился, присмотрелся к воздуху над водопадом и открыл рот. Дым костра переместился и стал совсем не таким, как прежде. На миг он подумал, что старуха перенесла костер, но сразу же засмеялся над собственной глупостью, удивляясь, как он мог увидать такое. И никогда старуха не позволила бы костру так дымить. Желтые струи свивались с белыми, будто горели сырые сучья или ветки с густыми зелеными листьями; только дурак или какое-то существо, которому совсем незнаком норов огня, стали бы обращаться с ним так неразумно. У Лока мелькнула мысль о двух разных кострах. Иногда огонь падал с неба и подолгу полыхал в лесу. Он таинственно просыпался на равнине среди вереска, когда цветы уже давно отцвели и солнце палило нестерпимо.

      Лок опять засмеялся над тем, что ему привиделось. Старуха не позволила бы костру пустить такой дым, а заново огонь никогда не просыпался сам собой в сырую весеннюю пору. Лок глядел, как дым опадает, плывет в долину и там редеет. Потом он понюхал мясо и забыл про дым и про свое видение. Он подобрал куски и, шатаясь, побрел наверх вслед за Фа и Лику. Тяжесть мяса и мысль, что он несет людям столько еды, а когда принесет, заслужит их похвалу, отвлекли его, и он перестал видеть дым внутри головы. Фа бегом вернулась назад. Она взяла у Лока часть мяса, и они медленно, чуть не падая, одолели последний подъем.

      Дым густо клубился с отлога, синий и горячий. Старуха удлинила костер, и слой теплого воздуха стлался меж пламенем и скалой. Пламя и дым надежной завесой ограждали отлог от легких порывов ветра. Мал лежал на земле, окутанный теплым воздухом. Он весь сжался, серый среди бурых кочек, глаза его были сомкнуты, рот широко разинут. Дышал он так часто и слабо, что грудь трепетала, будто отзывалась на удары сердца. Кости заметно проступали сквозь кожу, а плоть таяла, как жир на огне. Когда Лок показался в отдалении, Нил, новый человечек и Ха только что начали спускаться к лесу. Они ели на ходу, и Ха одобрительно махнул Локу рукой. Старуха стояла у костра и ощупывала желудок, который ей отдала Фа.

      Фа и Лок спрыгнули на уступ и побежали к костру. Лок свалил мясо у нагромождения скал и крикнул Малу сквозь пламя:

      – Мал! Мал! Мы принесли мясо!

      Мал открыл глаза и приподнялся на локте. Он взглянул через костер на обмякший желудок, вздохнул и наградил Лока улыбкой. Потом повернул голову к старухе. Она улыбнулась ему и стала хлопать себя по ляжке свободной рукой.

      – Это хорошо, Мал. Это