Тамбур. Анна Малышева

расплатился. Они говорили, как во сне – без интонаций, глядя не в глаза, а куда-то в лоб – в «третий глаз». Так говорят люди, которые друг другу глубоко безразличны. Молодой человек взял бутылку, прижал ее к груди, как младенца, и обернулся к Сергею. Глаза у него оказались синими. Неправдоподобной синевы и невероятной жесткости.

      – Разрешите, – он протиснулся за Сергеем и исчез за дверью.

      «Уже убил или скоро убьет», – снова подумал он, провожая взглядом парня и удивляясь этой мысли. Почему она так навязчива? Откуда взялась? Ведь было же что-то, вызвавшее ее… Неужели только взгляд? Когда парень вышел и над дверью фальшиво брякнул колокольчик, он спросил продавщицу:

      – Кто это?

      – Это? – Женщина грузно перегнулась через прилавок. – Да никто. Живет по соседству. Четвертый день пьет.

      Она оказалась словоохотливой, и мужчина узнал, что они с синеглазым парнем, в сущности, соседи – живут через дом.

      «А я его не припомню…»

      – Повезло ему, – со сдержанной ненавистью сообщила продавщица. – Таким вот везет, а честным людям… Не дождешься! Получил в наследство квартиру и денежки.

      «Какая чепуха, я слишком устал, вот и мерещится. Но мне показалось, что у него на руке…»

      – Ничем не занимается, днем спит, выходит по ночам. Бездельник!

      «Я видел это! У него на руке, на той, которой он взял бутылку с коньяком… На правой! А она ничего не заметила!»

      – А вообще, он вежливый, – интимно сообщила женщина, перегнувшись через прилавок. – Только в последнее время сам не свой. Наверное, что-то случилось.

      «Ну уж за это я ручаюсь! Если я видел это не во сне, то случилось!»

      Дома он осторожно положил сверток с покупками на кухне. Но все-таки не настолько осторожно, чтобы не разбудить жену. Та медленно выползла из спальни, зябко запахивая грудь в сиреневую ночную рубашку. Глаза глядели исподлобья – спросонья.

      – Который час, – она не спросила, а пробормотала. У нее не осталось сил даже на вопрос.

      – Поздний.

      – Купил чего-нибудь?

      – Вон – на столе.

      Женщина подошла и осмотрела покупки. Качнула растрепанной прической, которая завтра, в банке, снова станет аккуратной.

      «Но не для меня».

      – Сколько говорила – не покупай эти пельмени.

      – Тогда покупай сама.

      – Когда мне успеть… – Она растерла ладонями затекшее лицо и вдруг взглянула на мужа внимательней. – Что с тобой? Очень устал?

      – Я сейчас встретил парня… – начал было Сергей, но осекся, увидев, что жена облокотилась на стол и сжала ладонями виски. Так бывало всегда, если у нее разыгрывалась мигрень.

      – И что? – пробормотала она. – Я встретила за день столько парней… и девиц. И мужчин и женщин… Только вот детей не видала – в том числе собственных. Они счетов в банке не открывают. Надо будет забрать их от мамы, хотя бы на воскресенье.

      – Я хочу сказать, что у этого парня… Алёна, – он присел к столу и обнял жену за плечи, – у него рука была в крови.

      Она подняла