Война. Сергей Савин

осало из стороны в сторону. Башня на крыше чутко тыкала жалом пулемёта во всё подозрительное. В салоне воняло перегретым машинным маслом.

      В разбитых домах по обочинам как черви в трупе копошились тёмные силуэты. Под свинцовым небом, подпёртом столбами жирного дыма, не было разницы между четвероногими и двуногими.

      Водитель выматерился и резко крутанул баранку, объезжая очередной завал. На полу зазвенели гильзы. Веру приложило головой о бронированное стекло, но она промолчала.

      Ещё неделю назад сообщения инфосети о грядущей войне казались бредом. Кому нужны новостные каналы. Тамошние дикторы с одинаковым напряжением в голосе рассказывают о запоре у кита в зоопарке и очередных проваленных переговорах на высшем уровне.

      Жизнь на Турчанке шла своим чередом. Дети ходили в школу, муж корпел над чертежами в своём КБ, Вера готовилась к экспедиции в соседнюю систему. Об окна бились шальные по весне странствующие паучки на паутинках и охочие до них птицы. На улицах Маджнапура кипела привычная суета столицы Союза Пяти планет. С недавнего времени к полицейским патрулям присоединились военные, но это никого не заботило. Наверное, какие-нибудь учения.

      Всё изменилось в одночасье.

      Джип взвизгнул тормозами и клюнул носом. Коротко вжикнул сервомотор турели – автоматика проверяла периметр. Водитель обернулся.

      – Приехали, дочка. Я покурю минут десять. Мотор глушить не буду.

      Вера вздрогнула, не поднимая глаз, тихо сказала.

      – Спасибо.

      Достала из косметички зеркальце, поправила волосы, отряхнула алое коктейльное платье, поменяла драные кеды на туфли. Надела ожерелье и серьги. Из джипа постаралась выйти красиво и спокойно. Пусть все видят, что она в порядке. Шпильки цокнули задорно пару раз… и затихли.

      Всё было совсем другое. Как в кошмаре, от которого нельзя проснуться. Района маленьких уютных домиков на пять-шесть семей больше не было. Останки прежней жизни хрустели под ногами. Велосипедное колесо, полусгоревшая куртка, деревянная лошадка, пульт от домашнего медиацентра. Распахнутые книги бесстыдно хвастались белоснежным нутром вонючему ветру.

      Некоторые дома с виду нетронутые. Говорят, это бывает при попадании плазменного заряда. Температура такая, что плавится всё. Сталь плавится. Камень течёт как пластилин и застывает. Толстые деревянные брусья сгорают за секунды. Органика испаряется. Иногда остаются тени. Как те, на асфальте. Она отвернулась, чтобы не смотреть. Хорошо, что было много работы, приходилось мотаться по экспедициям и научным конференциям, не успела близко сойтись с соседями.

      ничего надо потерпеть это же сон он скоро кончится не может не кончиться надо только немного потерпеть

      В тот вечер она подключилась к дому. Запрограммировала Роберту и детям завтрак, проверила будильники, убедилась, что стиральный автомат загружен, и программа робота-уборщика не сбилась.

      На том побережье царила ночь. Она не стала никого будить, а просто оставила послание на кухонном дисплее и ещё одно, специально для мужа, на зеркале в их ванной. Теперь можно было отправляться.

      Руководитель лаборатории прикладной ботаники, доктор Фарлан, решил отметить сотый день рождения прямо посреди своих любимых высокотравных саванн. Вера предпочла бы хороший ресторан в центре города, но раз начальство хочет праздновать на работе – что уж тут поделать.