Отраженная угроза. Михаил Тырин

замерли, глядя, как Вельцер колдует с датчиками.

      – Есть слабые шумы, – сообщил он через минуту.

      – И что это значит?

      – Что угодно. Вода из крана капает. Или во сне кто-то храпит.

      – Дай сам посмотрю.

      Вельцер был абсолютно прав. Все, что показал Сенину дисплей, укладывалось в понятие «естественные шумы». Оставалось только войти и полагаться на собственные чувства, а не на приборы. Впрочем, как и всегда раньше.

      – Подождите. – Вельцер полез в ранец. – Я ведь могу перехватить частоты камер слежения.

      – Сомневаюсь, что они тут работают, – сказал Сенин. – Впрочем, попробуй.

      Вельцер попробовал. И действительно, поймал сигналы четырех действующих камер.

      Одна показывала внутренний двор крепости. Шесть грузовиков, два джипа, большой гусеничный вездеход, а также ящики, бетонные трубы, сваленный про запас строительный хлам. И ни души.

      Еще две камеры были установлены в пустых коридорах. Разглядывать там было нечего, и Вельцер уже тронул переключатель, как вдруг Карелов схватил его за руку.

      – Стой! Давай обратно!

      – Что такое? – всполошились все.

      – Там кто-то был.

      – Кто?

      – Не знаю, кто-то высунулся из-за угла, я точно видел.

      Увы, коридор снова был пуст. Сенин мог бы кого угодно заподозрить в безобидных галлюцинациях на нервной почве, но не Карелова.

      – Ты хоть что-то разглядел?

      Он покачал головой.

      – Тень, просто быстрая тень.

      – Мне тоже что-то показалось, – неуверенно добавил Гордосевич.

      – Можно, конечно, посмотреть запись в «Протоколе», – неохотно предложил Вельцер, но сам понял, что вероятность что-то разглядеть исчезающе мала.

      – Нет, – сказал Сенин. – Хватит тут толочься, пора входить. А запись посмотрим в диспетчерской. Наверняка ведь эти камеры пишутся? Показывай, что там, на четвертой, и потом вскрывай.

      На четвертой камере не было ничего. Вернее, была какая-то муть. Словно объектив зарос толстым слоем пыли. Вельцер вопросительно посмотрел на Сенина. Тот кивнул:

      – Вскрывай.

      Мощные ворота с натужным гудением разъехались в стороны, подчинившись универсальному ключу. У Сенина был такой ключ еще в полицейские времена. Славная вещица. Частенько использовалась, чтобы уединиться с какой-нибудь подружкой в неподходящем месте – в прачечной, например, или в конференц-зале. Блокирует двери наглухо, ни один «третий лишний» не войдет. И соответственно, открывает что угодно.

      Воспоминания о подружках Сенин отогнал. За воротами темнел грузовой шлюз – грязный и обшарпанный, как и положено любому грузовому шлюзу. Вторые ворота оказались открыты, и за ними был виден транспортный дворик.

      – Вот вход в крепость, – шепнул Муциев, указав на боковую дверь.

      – Да знаю, – отозвался Сенин. – Вельцер, действуй.

      Пискнул электрический замок, грохнула пружина. За дверью обозначился длинный полутемный коридор.

      –