Где кончается порядок. Где начинается авиация, там кончаются дисциплина и порядок. Анатолий Агарков

Больше не буду.

      Поскольку Вова дал понять, что не любит суеты, следующая четверть часа прошла в тягостном молчании. Потом он послал меня еще за одной кружкой пива. Я принес. Никак не мог поверить, что обречен на смерть. Ведь у него нет ни малейшего повода меня убивать. Вот сейчас он допьет третью кружку и уйдет.

      – Что у нее там на витрине есть закусить?

      – Сушеная рыба и копченые крылышки.

      – Попроси.

      Я попросил копченое крылышко и подал, как мне подали – на блюдечке. Мужик цапнул его грязной рукой и сунул в карман пальто. Допил пиво, сунул нож под пальто и шагнул в двери, буркнув мне:

      – Расплатись.

      Что это было? По уголовной статье, наверное, грабеж. А по мне, так знамение судьбы – нечего время тратить зря, помни о смерти.

      Я расплатился за вонючего Вову и пошел домой.

      Уходил на пенсию Николай Васильевич в канун Нового Года. Ну может, там еще какие проволочки были административного характера, но пригласил Драч группу АО на отвальную в последних числах декабря. Стол накрыл в своей четырехкомнатной квартире. Мы тоже скинулись и преподнесли дембелю один ценный подарок от всей группы.

      Николай Васильевич, говоря прощальный тост, не сдержался и подпустил слезу – момент действительно был душещипательный, и мы его поняли: никто не ухмыльнулся даже. Армейская служба, солдатская дружба – это вам не фунт изюма. Не каждый, начав переправу, доплывет до противоположного берега. Вторым тостом помянули погибших и умерших товарищей.

      Третий тост за Турченковым, четвертый за мной…

      – Мне очень жаль, Василич, с тобой расставаться не потому, что я за ту же зарплату загружаюсь ответственностью техника, а потому, что за этих неполных два месяца совместной работы ты был не только моим наставником, но стал настоящим близким другом, которого у меня давно не было. Поэтому мой тост – за истинную дружбу между людьми!

      – Так и есть, Егорыч! – потянул ко мне навстречу рюмку хозяин квартиры.

      Нас поддержали дружным звоном.

      Вот так получилось, что отныне я считаю Драча Николая Васильевича своим лучшим другом, а он уходит на пенсию и вряд ли мы еще сможем увидеться. Хотя при желании конечно сможем, но возникнет ли оно? – вот в чем вопрос. Конечно, встретиться и поболтать – большое удовольствие. Но дружить надо с пользой, разумные люди говорят: чтобы ты мне, а я тебе – а просто так, это не дружба. Конечно, я мог поведать другу о своих неудачах, а он посочувствовать – помочь вряд ли. Мудрым советом разве что…

      Рассказал как-то про ситуацию с женой. Драч решительно – брось и найди другую… стока баб без мам. Это мне не подходит.

      2

      Алексей Иванович Холодок, прапорщик 23-х лет от роду имел свое суждение о летном составе полка.

      – Летчик – это не тот, кто пьет между полетами, – сказал он, – а тот, кто летает между пьянками.

      Вместе с ним я возмущенно обозрел группу «пьяниц», пришедших на отъезд к автобату не в положенное время