Жили-были два буржуя. Анатолий Агарков

предприятиях, теперь вот до нас добрались….

      И снова пауза для реплик с мест.

      – Я знаю, что говорю! – Рубахин рубанул воздух ладонью, будто кто-то ему возразил. – Вижу, что в этой «Фортуне» творится, а будет того хуже. И мы тут решили…

      Принялся излагать идею создания собственного энергоремонтного предприятия.

      – Смело! – кто-то из зала.

      Рубахин грудь расправил и широко улыбнулся:

      – Меня поддержали все заместители и главные специалисты предприятия. Дело за вами. Не собираюсь никого упрашивать, а просто призываю вас всегда помнить о том, что вы – энергоремонтники. Специалисты! Да вам равных в России нет! Вам надо в ножки кланяться, а эти придурки закордонные удумали переаттестацию! Как в курятнике на предмет яйценоскости. Тьфу! Кто со мной пойдет?

      Рубахин все делал быстро – быстро читал, быстро писал, быстро ел и пил, напиваясь быстро, быстро решал и руководил, быстро впадал в гнев и столь же быстро отходил.

      – Берите бумагу, доставайте ручки, пишите заявления на увольнение.

      Народ ударился в эпистолярии, а Соломон Венедиктович сел в свое кресло, играя бровями. Начальнице отдела кадров Чирковой приказал:

      – Юлия Павловна, соберите и готовьте приказы. А вы, господа, по рабочим местам – и до конца дня занесите в ОК заявления своих подчиненных. Не бывать нам под финнами!

      – Хорошо, Соломон Венедиктович!

      – Скажите рабочим от моего имени на новом предприятии у всех зарплата будет в полтора раза выше. Слово Рубахина!

      – Прямо сейчас и займемся, Соломон Венедиктович…

      – Пока оформляются учредительные документы, все в оплачиваемых отгулах.

      – Ура командиру!

      Прошел час.

      Рубахин нажал кнопку селектора:

      – Юлия Павловна, много сдано заявлений?

      – Ни-од-но-го!

      Приятели переглянулись.

      – Совсем распоясался народ, – тяжело вздохнув, сказал Рубахин. – Эти чумазые проституты думают, что директор у них не рыба, не мясо, а с капустой пирожок. Ждут, что я им в ножки буду кланяться….

      Переварив обиду непродолжительным молчанием, Соломон Венедиктович изрек:

      – А мы поклонимся, не сломимся – игра стоит свеч.

      Подмигнул Инночкину:

      – Волна сверху разбилась о твердолобые скалы, так мы под ними почву шатнем.

      – Как это?

      – Как в анекдоте.

      И рассказал:

      – Врач пациента спас, тот: «Чем вас, доктор, отблагодарить?». Мужик со «скорой» видит – палаты у больного навороченные и, боясь продешевить, «Отблагодарите, – говорит, – по-божески». В ответ: «Хорошо, доктор. Буду за вас молиться».

      – В че тут суть?

      – А в то: что сухая ложка горло дерет.

      И по селектору:

      – Нина Львовна, всю наличку кассы ко мне.

      Инночкину:

      – Сади торопыг своих на колеса, чтоб через сорок минут в столовой были накрыты столы для банкета по случаю создания