Детектор лжи. Анатолий Агарков

стало то, что мы потянулись с Верой друг к другу. Присутствовали, конечно, и товароденежные отношения: пятихатка – секос, но и поспорить о вечных истинах тоже хотелось. Булкина от природы лихо соображала и за словом в карман не обращалась, разбивая общепринятые устои нравственности и морали. Притом, в спорах у неё были аргументы, а у меня большей частью сантименты.

      – Ты крещеная? – как-то спросил, поев пельменей и перепихнувшись.

      – Материнским ремнем.

      – Как это? Почему?

      – Такая мать. Ты вот романтиком в детстве рос при обоих родителях, а меня моя пьяница так поднимала – чуть что, за ремень, чуть что, за палку…. Да что подвернется! Как собаку…. Целомудрие мое одному козлу за пол банки….

      Это уж слишком!

      – Кончай заливать, – призвал собеседницу к порядку.

      – Видел бы, как я с ним дралась…. Ты не смотри, что я маленькая – я сильная. Всех мальчишек в классе лупила.

      – Их-то за что?

      – Чтоб не дразнились.

      – И как они тебя? Дюймовочка?

      – Если бы! Секельдявка.

      – Это откуда?

      – Маман наградила. Для неё Веры не существовало – все Секельдявка, да Секельдявка шалавая.

      – Ну, а от насильника-то отбилась? – спросил с надеждой.

      – У меня от него дочь родилась.

      – Я думал, побои….

      Доля женская – грустно вздохнул. А у Веры Булкиной через такую жизнь несомненно должно сложиться скептическое мироприятие. И это ещё сказано мягко.

      – Вот как сталь-то закалялась. А плакать не пробовала вместо того, чтобы сдачи дать?

      – Ну, ты научишь!

      – Не я, Карл Маркс – бородатый считал, что главная сила женщин в их слабости.

      – Ага, сейчас – ты будешь издеваться надо мной, а я буду плакать? Попробуй только – ка-ак дам…! – она сунула мне под нос крутой кулачишко, не из тех, что мозги вышибают, но в задумчивость запросто приведут.

      – А я, бестолковый, раньше думал – все женщины плаксы истеричные.

      – Только не я, – и Вера доходчиво разъяснила мои заблуждения по части женской психики. – Да и остальные нипочем в обморок не упадут и истерики не устроят, если рядом мужиков нет. Женские обмороки, истерика и плаксивость – это все ваши выдумки. Вам хочется нас слабыми да беспомощными представлять, вот бабы под вас и подстраиваются. Видел когда-нибудь, как они дерутся?

      – Видел – жуткое зрелище.

      Да, моя скромная (ну, хорошо – пусть нескромная) особа много чего в жизни повидала, и, как говорится, к сему комментарии излишни. А на Секельдявку осерчал – это неслыханно: ишь, моду взяла, кулаками грозить, забыв субординацию. Я как-никак для нее купец, она для меня…. Вобщем, понятно.

      Вера, между тем, продолжала:

      – Сейчас так много развелось слабых мужиков – по всем приметам ваш пол вырождается. И женщины поневоле не в свои сани впрягаются – семью тянут, мужа-пьяницу. Хочешь-не-хочешь, надо быть сильной. Поэтому женщины не особо-то ныне замуж стремятся,