Отвага, слава и любовь. Анна Рось

В окно заглядывало приветливое майское солнце, освещая уголок, где хранилась кухонная утварь: глиняные кувшины, миски, горшочки, чугунный казанок, деревянный половник и проволочное сито для просеивания муки. Рядом, слева на стене, висел мисник[1] для праздничной посуды. В хате у Лукерьи всегда было чисто, стены выбелены и разрисованы цветной глиной, утыканы цветами и ароматными травами. В углу над образами и на окнах висели вышитые рушники. А в окна заглядывали красные маки и вместе c ними фиолетовые и желтые касатики – петушки.

      – Маричка, принеси воды, – позвала Лукерья дочь, – поторопись, мне надо тесто на галушки замешивать, бульон почти готов.

      – Зараз[2], мама! – ответила Маричка и, оставив тяпку в огороде, пошла мыть ноги, чтобы обуть свои любимые красные черевички.

      – Ой, еще ноги моет, – сказала мать, – не можешь к кринице сбегать, не обуваясь?

      – Мама, а вдруг там козаки, а я босая, – смутилась Маричка.

      – Куда там, козаки, рано тебе еще о козаках думать.

      – А вам же тоже было шестнадцать, когда вы с отцом полюбили друг друга.

      – Вспомнила, то когда было! Твой отец мне проходу не давал! Первый красавец был, высокий, ловкий. А теперь, хоть и невысокий, – засмеялась Лукерья, – но крепкий, что дуб. Давай, беги, беги, да не болтай там с козаками, неси воду скорей.

      Маричка поправила гребнем непослушные волосы, повязала желтую ленту, вставила под нее около левого уха нежную белую дубравную ветреницу и пошла, взяв коромысло и ведра. Она не шла по улице, казалось, плыла, как лебедушка. Стройная, как березка, в белой вышитой блузке, красной тонкого сукна юбке. А на шее – до десяти ниток разных бус, а еще крестик на суровой нитке и образок Богородицы.

      – Здорова была, баба Ганя, – поздоровалась Маричка со старой соседкой, – и вам воды принести?

      – Спасибо тебе, Маричка, мне Тарас принес. Ты мне лучше помоги курицу загнать, перелетела через забор окаянная.

      В палисаднике топталась черная пеструшка и клевала дождевого червя. Маричка поставила ведра, выломала хворостину и загнала курицу во двор.

      – Вот спасибо тебе, Маричка, – поблагодарила соседка, – компотом тебя угостить?

      – Нет, спасибо, баба Ганя, мне по воду торопиться надо, мама дожидается.

      Маричка поспешила к колодцу. Невдалеке от колодца под высоким вязом стояли молодые козаки, а рядом с ними на пеньке сидел старый дед Яким Чумак, придерживая свою потертую трость. Данило Горыцвит, козак неполных девятнадцати лет, ловко махал двумя саблями.

      – Казак молодой, а сноровка старая. Молодец! Первый козак сдал экзамен, второй, готовсь, – командовал дед.

      Данило передал саблю Трохима Лисицы своему другу и ровеснику Пахому Гордиенко.

      – Лях ошуюю, – кричал дед, – куда развернулси! Я говорил слева, а ты одесную поворачиваешься. Все, уже лежишь, как раненый бирюк[3]. Передавай сабли следующему.

      – Дед, ты можешь просто выражаться? – рассердился Пахом. – Ошуюю, ошуюю.

      – Ты на рожон не лезь, молодой ишо. Ты учись у старой гвардии, – говорил дед, набивая люльку табаком.

      Пахом передал сабли Трохиму Лисице, девятнадцати лет, и тот ловко начал обмахиваться ими.

      – Нет, не годится! – закричал дед Яким. – Что ты, как девка на выданье лозой от мух косно[4] отбиваешься. Надо темп блюсти. Пой со мной. Бейся, бейся, за свободу бейся, а ты песня вольная, будто речка лейся. И быстрее.

      – Бейся, бейся, за свободу бейся, а ты песня вольная, будто речка лейся, – подхватили козаки.

      Трохим ловко махал саблями в такт песне.

      – О, совсем другой кисель, – сказал дед. – Пахомка, бери сабли, вторая попытка, ты уж потщися[5], не подведи, козак.

      Тут козаки увидели идущую с коромыслом Маричку.

      – Ты что, Данила, пятнами изошел весь? Смотри, длани[6] вспотеют, саблю выронишь, – упредил дед. – Да, не девка – огонь, ладная, рукастая, лепшая[7] на хуторе, вся в мать, такая же травница. И бабка их была травница. Ой, как я за ней, как ужъ[8] увивался. Жаль, Ульяна молодой погибла от руки османца.

      – Данило, дружище, ты что обомлел? Ляхов в бою не боялся, а девки испужался? – шепнул Пахом.

      – Маричка, здорова была! – крикнул Трохим, поправляя золотые пряди волос. – Куда путь держишь?

      – Здоровеньки были козаки, – улыбалась Маричка, – доброго здоровья, дед Яким.

      – И тебе не хворать. Ты бы мне, Маричка, какую растирочку дала для костей, – попросил дед Яким.

      – Приходите, дедушка, сегодня на суп с галушками, мать варит, я вам и растирочку дам, – приглашала Маричка.

      – Ой, спасибо, тебе, молодица, уважила деда, приду, обязательно приду.

      – Как там Остап Шмат себя чувствует? –

1

Мисник – полка для посуды.

2

Зараз – сейчас.

3

Бирюк – медведь.

4

Косно – медленно.

5

Потщися – постарайся.

6

Длани – ладони.

7

Лепшая – лучшая.

8

Ужъ – веревка.