Ритуал истины. Мария Сорокина

мне спокойно заснуть по вечерам, а не проводить многие часы за рыданием в подушку.

      Так прошло несколько месяцев, и я понемногу пришла в себя, привыкла к определённому режиму дня, натренировала мышцы и стала куда выносливей.

      Одна проблема: работа была сезонной, и с наступлением холодов мне предложили либо «зимовать» в качестве дворника, либо уходить прочь.

      До дворника мне «опускаться» не хотелось, даже не только из-за великого самомнения. Дворникам фирменное общежитие не предоставлялось, и мне в любом случае пришлось бы освободить свою комнату.

      Итак, если кратко подвести итог: через неделю мне придётся освободить комнату в общаге, а денег на съем квартиры мне не найти. Очень уж дорогое в столице жильё. На работе в самом начале карьеры и без всякого опыта трудно рассчитывать на большую зарплату.

      Можно попробовать снять комнату на окраине Подмосковья, пополам с какой-нибудь такой же невезучей провинциалкой, как я сама.

      ***

      Я залезла в трамвай, расплатилась за проезд и уселась на место, рассматривая через запотевшее стекло серый московский пейзаж.

      Архитекторы изо всех сил пытались испортить облик Москвы своими невероятными творениями, небоскрёбами, странного вида инженерными сооружениями и статуями, но всё же не преуспели. Город не потерял своего неповторимого шарма, и до сих пор выглядит одухотворённо и величественно.

      Я бы сравнила Москву с женщиной средних лет, дорого, даже с вызовом одетой, которая, однако, суетлива и вечно опаздывает.

      Однако какой бы прекрасной не казалось мне Москва, всё же я немного её побаивалась. Восхищение пополам со страхом, занятное сочетание – самое то для наивной провинциальной девчонки.

      Что ж, следует признать, что мне не удалось прижиться в Москве. Она меня прожевала и выплюнула.

      Что бы сказали мои злорадствующие рязанские «подруги», если бы увидели меня сейчас?

      Может, мне стоит вернуться домой?

      Мама не очень-то обрадуется возвращению «блудной дочери», но всё же позволит жить в её доме. А после пары недель ворчания и вовсе смирится с ситуацией. Мне же останется взвалить на себя хозяйственные заботы.

      Но что-то меня не слишком радует эта перспектива.

      Я потёрла лоб, пытаясь прогнать от себя невесёлые размышления.

      Нельзя опускать руки и впадать в уныние. Нужно действовать, прилагать усилия. Надо стараться, и возможно, в скором времени моя жизнь снова наладится и войдёт в накатанную колею.

      Трамвай, зазвенев, остановился, и я, подчинившись внезапному порыву, вскочила с места и вылетела на улицу. Дверь чуть не прищёмила мою сумку, а вагоновожатая погрозила в окно пальцем, но я поспешно отвернулась и заторопилась прочь. Здесь, совсем близко, располагался наш любимый с Олегом ресторанчик. Достаточно скромный, чтобы избежать лишнего внимания, но с приятной атмосферой и замечательной кухней.

      Конечно, несколько непривычно заявляться туда в одиночестве, но что поделать. Такова теперь моя