Похороны куклы. Кейт Хэмер

Тому:

      – Оно мне не нравится.

      – Нет. – Он потянулся через стол. – Оно романтичное. Очень романтичное, по-моему. Оно о том, как готов отдать жизнь за кого-то. Не говори, что это глупо, пожалуйста. Я протягиваю тебе руку. Ты должна прийти.

      – Куда?

      На его лице блестел пот.

      – Ко мне домой. Я правда хочу, чтобы ты пришла. Ты должна.

      Он сделал большой глоток из стакана и вытер губы.

      – Ты такая же, как я, – внезапно сказал он.

      – Я знаю.

      Я была рада, что он рискнул это произнести, а не я. Я бы все испортила.

      Я подняла глаза. В зеркале отражались мужские плечи – широкие, в пиджаке. Темные волосы на мускулистой шее были выбриты до белой кожи. Я ощутила внезапный ужас, что нас попытаются разлучить, что разлучат, и, положив стихотворение в карман, потянулась и ухватилась за протянутую руку Тома.

      – Скажи, а в чем я такая же, как ты? – попросила я.

      – Ты как рождественская хлопушка.

      – Не понимаю.

      – Не обижайся. Просто у тебя как будто странная игрушка внутри.

      – Ой.

      – Не переживай. У меня тоже.

      Он приложил обе ладони к своему солнечному сплетению и взглянул вниз, словно именно там она и помещалась.

      Как только мы вышли из клуба, вокруг нас завихрились дождь и темнота. Я увидела, как из паба напротив на неудержимом плоту пивного перегара вынесло парочку. Мужской силуэт я узнала бы, едва глянув. Длинная куртка, из-за которой ноги в узких штанах казались подрубленными. Широко расставленные ноги, точно приделанные к углам тела. Очертания рога из волос, выдававшегося вперед, когда он повернулся к девушке, которую приобнимал рукой. Она изогнула шею, чтобы посмотреть ему в лицо, и в свете уличного фонаря я узнала Сандру из нашей школы, с приподнятым, как обеденная тарелка, лицом.

      Дома я прокралась по лестнице наверх. Я слышала, как Барбара повернулась в кровати и пробормотала: «Руби?» – словно в полусне. Дома Мик или нет, я не знала. Я лежала в постели, дрожа в темноте. Он тоже меня видел, думала я, мы видели друг друга. Это знание угнездилось глубоко во мне, и я пыталась его придушить, потому что понимала: пока мы оба сможем притворяться, мне, возможно, удастся себя уберечь.

      16

      Зима

      15 ноября 1983

      Лес двигался к своей маленькой смерти, сбрасывая к зиме листья – засыпая дороги, канавы и ручьи, из-за чего вода бурлила на заторах. То, что я знала о Сандре и Мике, заставляло меня держаться тихо и настороженно. В школу я ходила одна, ржавые листья кружились вокруг столбом. Красная машина Мика каждый день проезжала мимо меня по дороге, хотя направлялись мы в одно место. Он опять стал похож на сырое мясо. Теперь это выражение не сходило с его лица, словно он был нездоров, словно болел чем-то, от чего никогда не поправится. Его лицо размазывалось по окну машины, когда он смотрел на меня. Потом он сворачивал за угол, оставляя за собой кружившиеся листья.

      Он выжидал. Даже Барбара ходила по стеночке. Волоклась из комнаты в комнату.

      Все в школе это чуяли, запах крови, – чуяли, что на мне отметина неблагополучия. Я издали