Венчание со страхом. Татьяна Степанова

Привет, давай знакомиться.

      Мальчик тут же доверчиво протянул ей руку – маленькую, смуглую, всю в ямочках. Она осторожно пожала пальчики.

      – Меня Катя зовут, а тебя?

      Малыш молча смотрел на нее.

      – А нас зовут Чен Э, император Поднебесной, – Павлов наклонился над ними. – Мы рады познакомиться с такой милой девушкой, правда, – и он весело подмигнул Кате. Потом, когда она выпрямилась, он шепнул ей: – Он не может вам ответить. Он глухонемой от рождения. У нас с ним свой язык.

      Катя тревожно взглянула на малыша, но тут он улыбнулся ей так весело, так хитро сверкнули его глазки-щелочки, что ее печаль улетучилась сама собой.

      – Ну, Чен Э, давай ручку. Пойдем смотреть разные интересные вещи.

      Мещерский, Кравченко и Павлов оживленно беседовали и отстали. Катя с трудом открыла массивную дубовую дверь, возле которой на стене на черной зеркальной вывеске красовалась надпись: «Музей антропологии, палеонтологии и первобытной культуры при НИИ изучения человека», и они с Чен Э вошли в просторный прохладный вестибюль. После жгучего солнца здешний сумрак показался Кате раем.

      – Вы к кому, девушка? – окликнула ее толстая вахтерша в красной косынке. – Музей закрыт.

      – Мы к Нинель Григорьевне, – ответил вошедший Мещерский. – Она нас ждет.

      – Вот телефон, звоните 2-40, – буркнула вахтерша. – Спустятся – проведут, а так не пущу.

      Телефон, однако, не отвечал. Вахтерша сурово поглядывала на незваных гостей. Тут вошли Павлов и Кравченко.

      – Почему стоим? – удивился Павлов. – Тетя Маша, «но пасаран», да?

      – Пасаран не пасаран, а не положено. Пусть их те, к кому идут, встретят.

      – Да они ж со мной!

      – А ты сам тут седьмая вода на киселе.

      С Павловым вахтерша говорила ворчливо, но добродушно. Было видно, что человек он здесь – свой.

      – Вы подождите минутку, я наверх слетаю. Сейчас приведу кого-нибудь, – Павлов двинулся к лестнице.

      Увидя, что он уходит, Чен Э отпустил Катину руку и заковылял следом. «Настоящий колобок из анекдота, тот, что сидел со мной на сочинском пляже, – подумала Катя умиленно. – Вадька-то провидец». Павлов присел на корточки, его пальцы быстро замелькали: азбука глухонемых. Но малыш понял все преотлично – повернул назад, но по дороге замер в восхищении перед одной из фресок, украшавших стены музея, изображавшей охоту на пещерного медведя.

      В ожидании «конвоя» Катя вместе с мальчиком путешествовала по вестибюлю, разглядывала росписи: «Добывание огня», «Совет племени» – полулюди-полуобезьяны ссорились на Скале Совета. Чен Э испугало изображение зубастого ящера посреди папоротников и хвощей.

      – Глупыш, это ж динозаврик, – Катя погладила черноволосую головку китайчонка. – «Парк юрского периода» смотрел?

      – Я смотрел, – Кравченко деловито погладил роспись. – Не Васнецов в Историческом, но впечатляет.

      – Тетя Маша! Все улажено! – Павлов в сопровождении полного брюнета уже спускался по мраморной лестнице. –