Чудесное наследство. Книга 2. Михаил Александрович Каришнев-Лубоцкий

пусть он ее расскажет сам. Ведь это Тупсифокс, а не я, был участником всех недавних событий…

      Глава первая

      Написав три толстенных тетради о наших с дядюшкой злоключениях, я дал клятву больше не прикасаться к перу и бумаге. Но скажите, вы где-нибудь видели пуппитроллей, которые неукоснительно держат данное слово? Я, например, не видел. Не прошло и двух месяцев после нашего последнего с дядюшкой путешествия, как я вновь засел за письменный стол и старательно начал выводить на чистых страницах свои каракули. А что делать?! Нужно же кому-то честно и правдиво рассказать о том, что приключилось со мной, Кракофаксом и нашими новыми друзьями за эти сумашедшие дни и недели. А не то найдется еще какой-нибудь жалкий писака и все исказит, понапишет такое, чего и не было вовсе. Нечто подобное с нами уже случалось. Как говорит мой дядюшка Кракофакс: – «Лучше самому наплести о себе тысячу небылиц, чем доверить это дело другому. Потом хоть не обидно будет.»

      Вообще-то я пуппитролль не обидчивый, надо мной сколько хочешь хихикай, я только сам в ответ улыбаться буду. Но и вранья, наглых лживых поклепов я тоже, конечно, не потерплю. Недавно, вот, взяли и обвинили нас с дядюшкой в том, что будто бы мы присвоили себе имя прославленных муми-троллей. Читал я в гнэльфбургской библиотеке книжки про этих забавных существ, похожих на бегемотиков. Ну и что? Ничего у нас общего с ними нет! Разве что, половинки имен одинаковые. Но с таким же успехом нас можно «породнить» и с троллейбусом!

      Однако я, кажется, отвлекся от главного. Пожалуйста, извините!

      Итак, все началось в один погожий летний вечерок, когда мы с дядюшкой Кракофаксом, накупив разной вкусной всячины, уселись за стол в своем «холостяцком» жилище, чтобы скромно, но весело, отметить очередной дядюшкин день рождения. Гостей мы не позвали: у Кракофакса приятелей не было, а приглашать моих друзей виновник торжества не захотел.

      – Лишний перевод продуктов, – сказал он в ответ на мою просьбу позвать хотя бы Пугаллино. – Умных речей от бывшего огородного пугала не дождешься, а слушать глупости и смотреть как тают на глазах горы лакомств, не лучший подарок для именинника. Посидим втроем: ты, я и Кнедлик. Косточки нашему псу я всегда готов отдать без особых душевных мук!

      Пришлось мне смириться: спорить с дядюшкой – только нервы себе зря мотать. Однако Пугаллино я все-равно пригласил к утреннему чаю. Вдруг что-нибудь останется от праздничного ужина? Тогда я смогу угостить своего лучшего друга кусочком торта или даже целым бисквитным пирожным!

      Мы сидели с дядюшкой за столом и весело болтали, вспоминая некоторые забавные моменты из наших с ним приключений. Кнедлик лежал на полу и, вслушиваясь в разговор двух пуппитроллей, иногда тихо поскуливал – привлекал мое внимание к своей особе.

      – А, ты здесь! – отзывался я на его вой и ловко бросал в невидимую собачью пасть – после шести часов вечера Кнедлик становился невидимкой, – куриную косточку или ломтик колбасы.

      Дядюшка провожал печальным взглядом летящий по воздуху гостинчик и тяжело вздыхал после того, как скромное угощение исчезало в глотке щенка-привидения.

      Правда иногда Кракофакс вместо того, чтобы в очередной раз тяжело вздохнуть, вдруг спрашивал меня: – «А не отправить ли нам Кнедлика на прогулку? Пусть побродит немного, проветрится…»

      – И заодно нагуляет аппетит! – радостно добавлял я и вскакивал со стула, чтобы бежать к дверям и выпускать щенка на улицу.

      Но каждый раз дядюшка почему-то передумывал и властным жестом заставлял меня сесть на место.

      – Пожалуй, не стоит, Тупсифокс, этого делать… – говорил он мне, объясняя причину своих колебаний. – Вдруг наш пес кого-нибудь напугает в темноте? Неприятностей потом не оберешься!

      Забота Кракофакса о незнакомых одиноких путниках трогала меня до слез. Такого отзывчивого, как мой дядюшка, пуппитролля, пожалуй, нельзя было разыскать во всем Гнэльфланде!

      – Ты такой добрый, – всхлипывал я, вытирая слезы умиления рукавом клоунской курточки, – всех жалеешь, обо всех думаешь… А вот тебя никто с днем рождения не поздравил! Ну, совсем никто!

      – Что верно, то верно… Могли бы хоть телеграмму прислать, особо не разорились бы…

      И стоило только Кракофаксу произнести эту фразу в третий раз, как внезапно раздался стук во входную дверь и на пороге нашего жилища возник почтальон Брифтрегер.

      – Добрый вечер, господа! Вам телеграмма! – сказал он, потрясая в воздухе белым листком. – Да вы не пугайтесь, она поздравительная! У вас сегодня кто-то именинник?

      – Да, господин Брифтрегер. Но торжество уже давно закончилось. – Кракофакс небрежно бросил на стол с горой лакомств развернутую газету, подбежал к почтальону, взял у него телеграмму, сердечно поблагодарил и торопливо распрощался: – Всего доброго, господин Брифтрегер! Привет супруге, господин Брифтрегер!

      Закрыв за почтальоном дверь, дядюшка вернулся к столу и гордо помахал перед моим носом и носом Кнедлика белоснежным телеграфным бланком с красивой картинкой:

      – А это вы видели?! Еще помнят, оказывается, старого пуппитролля!

      – Гав!