Случайный турист. Энн Тайлер

местечки?

      – Суперские – слишком сильно сказано.

      – Значит, теперь возьмешься за перо.

      Мэйкон промолчал.

      – Когда предполагаешь сдать рукопись?

      – Не знаю, – сказал Мэйкон.

      – Ну, по прикидкам, скоро?

      – Я не знаю.

      Повисла пауза.

      – Я тебя разбудил, что ли? – сказал Джулиан.

      – Да.

      – Мэйкон Лири в постели. – Джулиан произнес это как некий заголовок. Моложе Мэйкона, он был беззаботен, весел и легкомыслен. И ему, похоже, нравилось выставлять подчиненного этаким недотепой. – Ладно, к концу месяца сделаешь?

      – Нет.

      – Почему?

      – Материал не систематизирован.

      – Чего там систематизировать? Подправил старый вариант – и все дела.

      – Работы гораздо больше, – сказал Мэйкон.

      – Слушай, старина. Сегодня у нас… – голос стал глуше – видимо, Джулиан отвернулся от трубки и взглянул на календарь своих выпендрежных золотых часов с перфорированным кожаным ремешком, – третье августа. Я хочу, чтобы в октябре книга была на прилавках. Стало быть, рукопись нужна к тридцать первому августа.

      – Я не смогу, – сказал Мэйкон.

      Удивительно, что ему вообще хватало сил продолжать этот разговор.

      – До тридцать первого целых четыре недели.

      – Мало.

      – Мало, – повторил Джулиан. – Ладно. Значит, так – середина сентября. До черта всего пойдет кувырком, но я дам тебе срок до середины сентября. Годится?

      – Не знаю, – сказал Мэйкон.

      Собственный тусклый голос его удивил. Он как будто наблюдал за собой со стороны. Видимо, Джулиан что-то почувствовал.

      – Старина, с тобой все нормально? – помолчав, спросил он.

      – Все прекрасно.

      – Я понимаю, дружище, тебе здорово досталось…

      – У меня все хорошо! Просто замечательно! Что не так? Мне нужно время, чтобы систематизировать материал, только и всего. К пятнадцатому сентября я представлю рукопись. Возможно, раньше. Вполне возможно. Может быть, в конце августа. Все?

      Мэйкон повесил трубку.

      Но в кабинете, тесном и сумрачном, шибало злым чернильным духом умственного тупика. Работа казалась неподъемной, как будто хаос все-таки восторжествовал. Мэйкон развернулся и вышел вон.

      Пусть не заладилась систематизация путеводителя, но вот систематизация дома – совсем иной коленкор. Эта работа приносила некое утешение, и даже больше того – создавала впечатление, что удалось отогнать опасность. С неделю Мэйкон слонялся по дому, внедряя новые системы. Он радикально перевесил кухонные шкафы и вышвырнул покрытые жирной пылью бутылки с неведомым осадком, к которым Сара не прикасалась годами. К пылесосу присобачил стофутовый удлинитель от газонокосилки. Прополкой, стрижкой и безжалостной обрезкой преобразил двор. Прежде за садом следила Сара, и кое-что в этой работе стало откровением. Одни сорняки, едва их коснешься, взрывались семенами, впечатляя отчаянным сопротивлением, а другие безропотно расставались с вершками, тем самым сохраняя корешки.