Золотой ларец. Повесть рыбака Маруфа. Илья Стефанов

Поветь рыбака Маруфа) представляет собой переложение части рассказов «КНИГИ ТЫСЯЧИ И ОДНОЙ НОЧИ» в стихи. Такой жанр средневековая арабская критика называла «акд» (по системе заимствований аль-Казвани). Стремясь сделать перевод как можно ближе к языку «КНИГИ…», я допускал дословное использование текста (приём «тадмин»). Сюжетные линии рассказов «КНИГИ…» я позволял себе несколько видоизменять.

      Приступая к работе над «Повестью…», я ставил перед собой задачу собрать наиболее красочные по языку места знаменитого сказания. Я подумал также, что, несмотря на разнообразие тем, все рассказы могут естественно объединяться вокруг одного главного героя.

      После названия каждого рассказа я указываю место «КНИГИ…», которое было переложено в стихи (номер тома восьмитомного перевода М. Салье и страницы). В качестве эпиграфов использованы отдельные фразы или стихи «КНИГИ…». Из неё же взяты почти все пояснительные сноски в тексте «Повести…». (В противном случае они отмечены словом – Автор).

      После любящих слово АРАБОВ

      И замечательного переводчика М. А. САЛЬЕ

      Прославляет ИХ ТРУД

      Удачливый в рифмах Илья СТЕФАНОВ

      Слово о Повести Маруфа

      Предисловие

      VII, 5—12

      Если бы душа моя была в моих руках,

      и я отдал бы её тебе за эту повесть,

      моё сердце на это бы согласилось.

      Царь царей, властитель Хорасана,

      Чтил среди придворных мудрецов

      Знатоков Хадиса1 и Корана,

      А средь слуг – рассказчиков-чтецов.

      Он любил старинные преданья

      О царях и витязях лихих,

      И рассказы, повести, сказанья

      О делах великих и простых.

      Каждый, у кого рассказ был строен,

      В душу проникал, тоску леча,

      Похвалой был царской удостоен

      И халатом с царского плеча.

      Если ж выходил рассказ прекрасным,

      Царь дарил подарок дорогой:

      Тысячу динаров хорасанских

      И коня в исправе золотой!

      Лучшими рассказами в те годы

      Были те, что сочинил Синдбад:

      Книга приключений Морехода —

      Словно волшебства цветущий сад!

      В ней, однако, правды маловато,

      А придумке-вымыслу – простор.

      Где Синдбад найти мог столько злата,

      Никому не ясно до сих пор.

      Но дошла до царственного уха,

      Завладев державной головой,

      Весть о чудной повести Маруфа,

      Сухопутным звался он молвой.

      Говорили, что его рассказы —

      Как из моря мудрости улов.

      Говорили, что тесны там связи

      Правды жизни с краской звучных слов.

      Повесть ту читают не от скуки.

      В ней – предупрежденье для чтецов:

      Книга пусть не попадает в руки

      Ни детей, ни сплетниц, ни глупцов.

      Царь вскричал: «Найти мне повесть эту,

      Записать, доставить в Хорасан!»

      И, два года рыская по свету,

      Разыскал её купец Хасан.

      Царь назвал ту повесть сущим кладом,

      А другие слушать не хотел!

      Он купца осыпал чистым златом

      И в одежды царские одел.

      Дал коня. На нём была исправа

      В злате вся, от стремя до удил.

      Землю дал с селеньями и справа

      От себя Хасана посадил!

      Клад волшебный, утешенье в слове,

      Царь велел в златом ларце замкнуть.

      И с тех пор он слушал чудо-повесть

      Всякий раз, когда стеснялась грудь.

      Слово о Маруфе

      Вступление

      V, 263—268

      Шёл по городу Багдаду человек

      С ношей дров на поседевшей голове.

      По тому, что он имел худую плоть,

      Видно было, позабыл о нём Господь.

      Гнёт-усталость и густой полдневный зной

      Мир пред взором застилали пеленой.

      Наш носильщик от таких злых дел размяк,

      И в печали рассуждал примерно так:

      «Неужели служит наша голова,

      Чтоб носить на ней то пищу, то дрова?

      Хорошо,

1

Хадис – предания о словах и делах пророка Мухаммеда.