Шиповник. Джуд Деверо

y-line/>

      Густой лес принял в свои объятия разношерстное собрание фургонов, животных и людей. Четыре крепких фургона стояли по одну сторону поляны. Волы паслись поблизости. Две когда-то дорогие, изящные кареты имели крайне потрепанный вид, и казалось, вот-вот рухнут с высоких колес на землю. Уставшие женщины из последних сил принялись готовить ужин. Мужчины тем временем занялись животными. Тут же, на виду у взрослых, играли дети.

      – Не представляете, как я счастлива хоть ненадолго избавиться от этой жары. Мне так не хватает моря!

      Миссис Уотсон встала, потирая поясницу и морщась. Беременной женщине приходилось хуже остальных. Огромный живот, казалось, вот-вот лопнет.

      – А где Линнет, Миранда? – спросила она у сидевшей по другую сторону костра женщины.

      – Снова играет с детьми, – ответила миниатюрная особа с отчетливым английским акцентом, разительно непохожим на выговор миссис Уотсон, изъяснявшейся так, словно перед этим набила рот кашей.

      – А! Теперь вижу, – кивнула миссис Уотсон, приставив ладонь ко лбу: лучи заходящего солнца били прямо в глаза. – Она и сама похожа на ребенка. Не поймешь, где дети, а где Линнет.

      Линнет стояла в кругу державшихся за руки детей и, несмотря на свои двадцать лет, была не выше многих подростков. Вот только свободное платье скрывало вполне оформившиеся изгибы ее тела, те самые изгибы, которые снились по ночам старшему сыну миссис Уотсон. Недаром он часами торчал в фургоне Тайлеров…

      – Знаете, Миранда, вам с Эймосом следовало бы серьезно потолковать с Линнет. Ей давно пора иметь своих малышей, вместо того чтобы приглядывать за чужими.

      – Попробуйте сами, если хотите, но у Линнет на все есть собственное мнение. Кроме того, я не слишком уверена, что молодые люди готовы взять на себя ответственность за мою дочь.

      Миссис Уотсон отвела глаза и смущенно усмехнулась.

      – Боюсь, вы правы. Не то, чтобы с Линнет было что-то не так… Дело в том, как она смотрит на мужчин. Взгляд такой надменный… и всем своим видом она словно говорит, что способна сама о себе позаботиться. Не возражаете, если я присяду? Спина болит просто ужас как!

      – Разумеется, Эллен. Эймос специально поставил здесь табурет.

      Грузная женщина уселась, расставив колени и пытаясь поудобнее пристроить свой гигантский живот.

      – Да… о чем это я?

      Она либо не видела, либо притворялась, что не замечает, как хмурится Миранда.

      – Ах, вспомнила! О Линнет. У нее просто талант выводить из себя мужчин. Однажды я пыталась поговорить с ней. Объяснить, что мужчины любят выглядеть особенными в глазах женщины. Возьмите хотя бы Пруди Джеймс.

      Миранда посмотрела в сторону вышеназванной особы, прежде чем снова принялась помешивать бобы в горшке.

      – Пруди постоянно окружена молодыми людьми, – продолжала Эллен. – А ведь она далеко не такая красавица, как ваша Линнет. Но у нее полно поклонников. Помните, на прошлой неделе ее ужалила оса? Так ей на помощь помчались сразу четверо!

      Миранда Тайлер с любящей улыбкой взглянула на дочь. У нее имелись собственные воспоминания. Например, о том дне, когда малыш Паркеров в одиночку ушел из лагеря. Именно Линнет нашла его и рисковала жизнью, протиснувшись между щелью в камнях и вытащив перепуганного мальчика. Пусть миссис Уотсон восхищается Пруди сколько пожелает.

      – Конечно, я ничего не имею против Линнет. Она стала мне большим подспорьем! Просто я… э… хочу видеть ее счастливой, с хорошим мужем и детьми.

      – Я очень благодарна за вашу заботу, но уверена, что Линнет рано или поздно найдет себе подходящего жениха, такого, который ей нравится. А сейчас, простите, у меня много дел.

      Единственным предостережением послужил сразу же оборвавшийся собачий визг, но даже его они не услышали за веселым смехом детей, ожидавших, пока в их нетерпеливые ручонки тайком вложат наперсток.

      Индейские воины давно усвоили преимущества внезапной атаки и обычно нападали в тот час, когда измученные переселенцы, радуясь долгожданному отдыху, теряли бдительность. Стоявших на страже и ничего не подозревающих мужчин было легко убить. Им перерезали глотки – одним молниеносным, бесшумным движением руки. В живых остались женщины, несколько юнцов и дети. И поскольку индейцев прежде всего интересовали именно дети, двое молодых воинов были посланы с приказом связать их и привести.

      Линнет, как и остальные была парализована страхом. И повернула голову, только услышав отчаянный вопль. Пруди Джеймс рухнула на землю беспорядочной грудой. Люди, словно очнувшись, стали разбегаться, безуспешно пытаясь ускользнуть от индейцев, кишевших, казалось, повсюду.

      В этот момент Линнет увидела, как мать шагнула вперед. Девушка, вытянув руки, бросилась к ней. Если она успеет схватить мать, прижать к себе, все будет хорошо.

      – Мама! – вскрикнула она. Но тут ей подставили подножку, и Линнет больно ударилась головой о землю. Оглушенная, она не сразу встала, пытаясь набрать воздуха в грудь. Перед глазами все плыло. Во рту стало солоно: из прокушенной губы сочилась кровь.