Петля. Геннадий Демарев

же часа общения с Надей молодой человек решил, что перед ним его суженая. И сие решение подкреплялось каждым её жестом, каждым взглядом нежных зеленоватых глаз, мягким и бархатистым тембром её голоса. Этот день, 18 июня 1991 года, он запомнил навсегда.

      Она приехала из соседней области поступать в тот же вуз, который заканчивал он; у неё была цель: стать учителем географии. Её, как и его, манила овеянная легендами история открытий, – скрытая тайнами, пропитанная неисчислимыми опасностями и трагедиями. Девушка прислушивалась к каждому его слову и, казалось, искренне преклонялась перед его познаниями…

      Провожая её на вокзал, он сделал предложение, хотя разумом понимал, что ещё слишком рано. Ну и что, если сердце подсказывало, что он должен это сделать!

      Возвращаясь в приподнятом настроении домой, Андрей проходил мимо какой-то стройки. Солнечные лучи, мелькавшие сквозь прорехи в дощатом заграждении, игриво дразнили зрение. Он думал: «И за что мне выпало такое счастье?»

      Навстречу шла очень красивая брюнетка – молоденькая, с короткой стрижкой, великолепной фигурой и бархатистыми карими глазами. Эти особенности он уловил в один миг и оценил должным образом. И в ту же минуту нечто подтолкнуло его: проверь, испытай этот день на удачливость! Без лишних проволочек и сомнений он остановил эту девушку и легко с нею познакомился. Она держалась так, словно ожидала этого, её очаровательные глаза как будто призывали: «Ну, давай же, действуй, предлагай встречу, я готова!» Её звали Светланой, она заканчивала второй курс того же пединститута. Андрей провел её к дому, в котором она снимала квартиру, по пути рассказывая ей о чем-то интересном, и мысленно сравнивал обеих девушек. Обе казались ему одинаково особенными, вполне в его вкусе, хотя представляли два совершенно разных типа красоты.

      Что впоследствии повлияло на его решение? Да сущий пустяк, мелочь, не заслуживающая внимания, предвзятость на каком-то детском уровне: у Светы была короткая прическа, а Андрей любил длинные волосы; она должна была на следующий день уезжать домой, а её отец занимал должность заведующего районным образованием.

      Когда-то его воображение, затуманенное наивностью, создало фантастический ореол вокруг образа учителя как такового: если человека допускают к работе в школе, значит он любит детей превыше всего на свете и глубоко их понимает, тонко улавливает все их переживания и чувствует их потребности. Такой человек, несомненно, находится на ступень или две выше остальных людей; это чуть ли не подвижник, альтруист до мозга костей и готов даже войти в газовую камеру ради детей. В соответствии с этим идеалистическим представлением, директор школы или завуч должен быть ещё большим филантропом и подвижником, а заведующий народным образованием – ещё большим. В пору юности, когда желание стать учителем едва начинало созревать в сознании Винокурова, он смотрел на это сквозь розовые очки. После вчерашнего он невзлюбил всех «заведующих», потому что радужная пелена давно спала с его