Свободный заключённый. Александр Киреев

снизу донеслось: «Его по любому приговорят. Штырь на воле человек десять закопал».

      Всю ночь раздавались какие-то всхлипы, крики, стоны, тогда я ещё не знал природу их происхождения, но уже учился спать в полглаза. И только на спине.

      Глава 15. Н-Тир

      Тюрьма – это маленькая копия мира, обстановка внутри которого меняется с бешеной скоростью. Ещё вечером всё могло быть хорошо и спокойно, но утром выясняется, что охрана кого-то не досчиталась. Ты ложишься спать без сил, но всю ночь не можешь уснуть из-за повисшего в воздухе скрипучего напряжения и предчувствия беды. Сейчас все дружелюбно стоят в ожидании обеда, а через мгновение кто-то лежит без признаков жизни.

      Всё это не могло не влиять на меня. Хотя порой мне казалось, что всё хорошо, я спокоен и уравновешен. Только с годами я понял, как этот эпизод жизни отразился на моих отношениях с людьми. Мне казалось, я умею любить, но я обманывал себя. Ведь тогда, запретив себе испытывать страх, вместе с ним я отказался и от других чувств, потому что нельзя перестать чувствовать что-то одно. Ты либо чувствуешь всё и сразу, либо не чувствуешь ничего.

      Развлечений в этом микромире было немного, и каждый, кто не ломался, искал или создавал свои. Я понял, что либо приму ситуацию, создав себе жёсткий график на день и буду строго его придерживаться, либо… Хотя, другого варианта для себя я не видел. После той стычки с мексиканцами мне показалось, что отношение других заключённых ко мне изменилось. Иногда мне уступали очередь за едой. Те, кто зарабатывал на стирке чужих вещей, легко согласились принимать мои вещи, хотя до этого даже не говорили со мной. Мне подогнали ещё один сменный набор трусов, носков и футболки.

      К концу второй недели меня перевели в H-тир, невзирая на то, что там сидела элита нашего этажа, люди с большими сроками и с пожизненным заключением. Слух о моей стычке с бандой Штыря молниеносно разлетелся по всей тюрьме. Боря замолвил за меня словечко, и в H-тире меня хорошо приняли. Когда я заходил в тир, Beast спокойно, но так, чтобы его услышал каждый, сказал: «Это мой брат, он из России, я ему доверяю и прошу принять его как меня». Меня молча просканировали десятки холодных глаз, после чего я понял, что мне можно войти.

      Место мне выделили одно из лучших по здешним меркам. Шконка возле небольшой полоски окна, дальняя от входа и прямо напротив телевизора. Я был на втором этаже, подо мной был Рома, брат Бори, а сам Beast был на соседней шконке. Ниже был известный на всю тюрьму Роб.

      Как в «Мире животных», этот тир пестрил необычными представителями криминального мира. Похитители людей, главари группировок, авторитетные рецидивисты – почти все провели в стенах разных тюрем как минимум треть своих жизней. Меня бы и на порог H-тира не пустили, но мне в очевидной раз «повезло», и всё сложилось так, как должно было сложиться.

      Справа от входа, в уютной, отделённой стеной секции расположился Айс. Это был 34-летний отлично прокачанный, мощный и всегда подозрительно весёлый король ямайской мафии, которого,