Ничего не обещаю. Ян Каземирович Галор

корнет, уходим!

      Громов мысленно сжался в комок и затаил дыхание, сохраняя полную неподвижность. Невероятная деформация исказила мир, неприятной волной распространившись по телу и сознанию. Юноша сосредоточился на каждой частичке своего организма и разума, чтобы остаться целым. Он слышал истории о том, как неосторожные путешественники в высшие миры по возвращении с удивлением обнаруживали отдельные части и органы своего тела за многие тысячи километров от себя. В высших мирах Никите никогда не нравилось, он никак не мог постичь их непривычные формы, направления и законы. Поэтому, с грехом пополам освоив Первый мир, он старался пореже покидать свой родной Низший мир. Судя по отвратительным ощущениям, Бремер перенес их сразу в Третий мир и теперь остался один на один с врагом, помочь ему здесь корнет никак не мог при всем желании, потому что сам с трудом едва сохранял свое существование.

      А внизу, в примитивном и родном мире, небо заметно прояснилось, дождь, снег и град постепенно прекратились, и ветер свирепствовал уже не с такой разрушительной силой, чтобы глыбы камня могли оставаться в воздухе. Сотрясая землю, они одна за другой падали, довершая картину грандиозной катастрофы, постигшей это место. Молния сверкнула и ударила в небольшой пригорок, и среди раскатов грома, быстро ступая по белой крошке льда и снега, появилась фигура человека. Бесшумно, свиваясь в гибкие кольца, опустилось подле него змееподобное полупрозрачное тело, которое, казалось, целиком состоит из остатков бури, пронизываемых беззвучными вспышками молний. Огромная шипастая голова покоилась на узких плечах, от которых широко раскинулись прозрачные, как воздух, перепончатые крылья, и их, как кости, пронизывали те же беззвучные грозовые разряды. Два длинных уса, завиваясь, спускались до земли, и в них не переставая шел плотный снег с дождем. Видимо, Иоганн фон-Маркурт более не ощущал присутствия нападавших и решил, что, потерпев неудачу, они ретировались с поля боя.

      Внезапно перед похитителем зашевелилась груда обломков и земли, а тонкий покров снега осыпался в тех местах, где они поднялись под действием неведомой силы. Со звериным рычанием, расшвыривая расщепленные стволы деревьев и освобождаясь от вязкой грязи, проявился Мацей Гжеляк. Отряхнувшись всем телом и бешено крутанув своей саблей, он двинулся прямо на фон-Маркурта. Тот выбросил ему навстречу открытую вперед кисть руки и опустил голову с сильно напрягшимся лицом. Волосы и одежда на гусаре вспыхнули, но поляк даже не обратил внимания, стремительно наступая. Жаркое пламя охватило его целиком, и он превратился в живой факел. Мацей не дошел всего несколько шагов, потому что предательски подломилась прогоревшая дотла левая нога, и теперь он просто обугливался в жарком костре. Никита удивлялся, почему Бремер до сих пор не пришел поляку на помощь, но сам поделать ничего не мог.

      Торжествующий противник, одетый в длинный до пят дорожный плащ с высоко поднятым воротом и широкополую шляпу с черным плюмажем, приблизился к пылающим останкам, продолжая