Седьмая Луна 7: Зеленая Зона. Андрей Коробов

Меня это потрясло. Я ведь всё время в Янтарной Башне служила, ни с кем не общалась. Вас описывают, как героев, что борются со злом. Только со стороны кажется, будто Инквизиция – тоже зло. Точно такое же, как маги-отступники…

      – Именно так, – согласился капрал. – Мы и есть зло. Ни мы, ни они не имеем ничего общего с добром. О таких плоскостях, когда рассуждаешь об Инквизиции и апостатах, заводить речь – это моветон. Приказ есть приказ. И либо ты убьёшь врага, либо враг убьёт тебя. Если бы я остался в стороне, хрономант мог всех нас погубить.

      – Разве это правильно? Разве это… человечно?

      Блондинку преследовали фундаментальные вопросы бытия. Но инквизитор, если хотел выжить и преуспеть, был должен отбросить их, как мусор. Вопросы, где легко может пустить корни демагогия, следовало опускать во что бы то ни стало. Поэтому Альдред склонил Ингрид сосредоточиться на реальности.

      – Можешь мне поверить, я не оправдываю Инквизицию. Не оправдываю кого бы то ни было, включая себя. Такова данность нашего бытия. Хотим мы того или нет, с ним приходится считаться. Ради нашего же блага.

      – Если бы мне пришлось поднять оружие на мага, не знаю… не знаю, смогла бы я, – опечаленно призадумалась Бенеке. – Убить кого-то и просто усмирить с применением силы – не одно и то же. Есть четкая грань…

      – Так ты никогда никого не убивала? – перебил её Альдред, взглянув со значением.

      Она поджала губы смущенно и залилась краской. Покачала головой.

      «Этого следовало ожидать. Я ведь знал, где-то в подсознании я это знал! И видел её насквозь!» – размышлял Флэй. Всё тут же вставало на свои места.

      – Черту я так и не перешла. Не успела, – объясняла блондинка. – Отец Дьюла часто водил меня в Казематы. Заставлял смотреть, как он пытает провинившихся магов. Получал разрешение на выход в Город и показывал публичные светские казни. Хотел, чтобы я постепенно приобщалась к убийству. Он говорил, для меня это должно быть естественно – точно также, как факт хождения солнца по небосводу. Всё бесполезно. Я видела много раз, как кто-то умирал. Но привыкнуть не смогла. Не смогла пробудить в себе равнодушие к боли, спокойно смотреть, как жизнь человека угасает…

      – Действительно, далеко не каждому дано решиться на первый шаг, – признавал Альдред. – Однако через это проходит каждый инквизитор, так или иначе. Это обязательно. Меня такое испытание тоже коснулось, в общем-то…

      – Как же ты справился? – озадачилась Ингрид.

      У неё в голове не укладывалось, как из обыкновенного человека мог получиться хладнокровный убийца вроде Флэя. Она считала его таковым, инквизитором-профессионалом с холодным рассудком и притихшим сердцем. Просто плохо знала Альдреда. Во всяком случае, он готов был говорить откровенно.

      – Тогда я ещё был куратором. И со мной работали точно также, как с тобой. Но часики тикали. Мой ментор привела меня в Казематы. Несколько лет назад это было, – вспоминал капрал. – К позорному столбу в одной комнате дознания приковали чародея-отступника. Сектанта. Я до сих пор помню его имя. Его лицо. Сестра