Большинство всегда ошибается. 2024. Сергей Шурмин

в использовании, весу и надежности у наших приборов было явное отставание. Профессор с улыбкой говорил, что у них там тоже такое есть, и не хуже, но наше лучше, поскольку нам есть куда развиваться, а им некуда, а значит, у них застой и загнивание. Ироничность в вопросах «у кого что лучше, выше и сильнее» имеет смысл, когда разница в уровне достижений небольшая. Когда разница огромная, воспитание чувства национальной гордости происходит порой вообще без сравнения достижений. Достаточно сказать, что они там все тупые.

      Воспитывать чувство национальной гордости, так же как и чувство любви к родине, не нужно.

      Можно, конечно, но не нужно, поскольку это опасный и бессмысленный элемент воспитания. Воспитание должно заключаться в правде и реальных примерах, а не в безосновательных утверждениях. Зачем, например, твердить ребенку, что его родители – это лучшие на свете родители, а все остальные так себе? Гораздо логичнее своими делами показать ребенку, что лучше, а что хуже. Любовь к родителям закладывается у людей сама собой, это естественный процесс, такой же, как любовь к родной земле и своей стране. Все эти внушения про то, что нужно любить только свою страну и слушать только своих родителей, никакого положительного для воспитания воздействия не имеют, а иногда только мешают нормальному развитию неокрепших умов. В подтверждение этому я уже приводил пример о том, как легко люди готовы поменять один политический строй на другой или одну страну проживания на совершенно другую. Речь идет не о переезде, конечно, поскольку переезд даже в другой город – это всегда непросто, а именно о психологической адаптации человека к новым политическим взглядам. Как, наверное, многие смогли заметить, очень мало кого беспокоит при переезде в другую страну, что политики и социальные учреждения будут внушать любовь к новой родине и новому строю общества. Людям вообще мало интересно то, что не касается их напрямую.

      Людям можно очень долго внушать любую чушь, и они будут верить, а потом просто сказать, что это была чушь, и объяснить почему, и их мнение изменится. Правда, это не касается религиозности. В этом вопросе людям понадобится больше времени. Причина не в том, что люди легковерны, а в том, что им по большей части все равно и даже банально лень в чем-то разбираться. Человек склонен думать больше о тех вещах, которые его беспокоят в данный момент, и пока явного вмешательства извне в его жизнь не наблюдается, то в этой внешней среде его не так уж многое интересует, и, как следствие, ему (человеку) гораздо проще принять на веру то, что считается правильным со стороны, чем разбираться самому и тратить на это время. Стоит заметить, что, собственно, я и хотел сказать в своей книге, что это он (человек) напрасно так думает, поскольку в этом случае люди становятся похожи на стадо, которое можно вести в любом направлении и вообще делать с ним все что угодно, главное, чтобы они верили, что так нужно и другого не дано.