Последний свет во тьме. Юлия Григорова

ведь им не могли причинить вреда. Не могли же? Может, если я встречусь с ними, то перестану чувствовать себя настолько одиноко?

      Закрыв глаза, я глубоко вдохнула и сделала первый шаг, за ним ещё один и ещё. Ноги подкашивались от усталости, мышцы ныли после длительного бега и пешей прогулки со дна карьера. Меня пошатывало, но я нашла в себе силы, чтобы пройтись от ворот до ближайших дверей для прислуги. Этот путь я могла проделать и вслепую.

      Кто-то пронёсся мимо с недовольным бурчанием, заставив меня посмотреть на себя. Встретившись со злым взглядом пожилой служанки, я склонила голову набок, и на её лице мелькнула тень узнавания. Широко распахнув глаза, женщина скрылась за дверью, не рискнув ничего мне сказать. Прекрасно. Ну их всех. Я слишком устала чтобы обращать внимание на непозволительное отношение к себе, особенно учитывая мой внешний вид. Меня вообще сегодня не должно быть здесь, ведь захват крепости и замка планировался на другой день. Всё началось слишком неожиданно. Как наша с Магнусом засада в лесу перетекла в свержение власти в крепости? Мне до сих пор не верилось в реальность происходящего, но всё на самом деле было так.

      По дороге к покоям отца меня никто не остановил. Ступая по родным коридорам, я крутила головой, рассматривая стены. В замке ничего не изменилось.

      Толкнув дверь в отцовскую гостиную, я переступила порог и застыла, увидев знакомую родную обстановку. Здесь тоже всё осталось на своих местах. Вроде бы герцог должен был выбрать себе в качестве спальни именно покои барона, посчитав их самыми роскошными, и уж точно всё тут поменять, но ни одна вещь не выделялась и не наталкивала на мысль, что её принёс сюда Нейрон.

      А вот в отцовском кабинете всё стало по-другому. Письменный стол был совершенно пуст. На моей памяти такого никогда не случалось – на нём всегда валялась куча свитков, книг и бумаг.

      Вздохнув, я провела пальцами по гладкой столешнице. Я сама сидела здесь в тот день и писала письма под диктовку Магнуса. Сейчас же со стола пропали даже чернильница с пером. Подойдя к креслу, я медленно опустилась в него, продолжая поглаживать поверхность. Перед глазами встал тот день – последний день отца. Вспомнились его слова. Я так и не ответила, что тоже люблю его. А он любил и Кристу, которая его убила.

      К сумеречным Кристу. Она заслужила всё, что с ней случилось. Она сама во всём виновата, вот пусть и расплачивается за свои ошибки там, куда попала. Сложив на столе руки, я уронила на них голову и закрыла глаза. По щекам текли слёзы, а я заметила их, только когда промокли рукава рубашки. Как давно я плачу и не замечаю этого? Весь путь по замку? Тогда неудивительно, что никто и слова не сказал мне за это время.

      Учитывая бессонную ночь в ожидании прихода Дастина, который так и не явился, усталость давила с неописуемой силой. Но спать было нельзя. Мне предстояло слишком много дел. Оторвав лицо от рук, я принялась выдвигать ящики стола, пока не нашла в одном из них чистый лист и закупоренную баночку с чернилами. Новую, судя по всему. А что случилось с той, что была