Моя мама умерла 18 февраля. Юлия Соланж

и суровая. И холодная, и неподвижная.

      Утром втроем (я, папа и собаченька) ездили прощаться. Собаченька наконец-то все поняла. Увидела смерть и учуяла смерть. Успокоилась и морда у нее стала совсем другой. Она тоже горюет.

      С самого утра мне больше всего хотелось, чтобы этот день побыстрее закончился. Я опять плохо спала ночью, опять просыпалась и сразу же вспоминала, что мамы больше нет. Больше нет. Больше нет. Она умерла.

      Сейчас вечер; 9 часов вечера. Я слушаю дождь. Днем был снег; Валья любила снег (иногда). Внутри вакуум. Сегодня был самый тяжелый день в моей жизни. Этот день, эти похороны я запомню на всю жизнь.

      Хорошо, что вчера я была на тренировке. Сегодня это мне помогло, хотя тело болит и ноет так, будто меня кто-то бил весь день палками. Так странно видеть маму в гробу. Странно и страшно. Очень.

      Сегодня я стала еще новее, чем два дня назад. Я уже другой человек. Хорошо, что я умею включать фоном мантру. Четки сегодня были в руках, но было очень холодно, поэтому четки я больше держала в правой руке, чем пользовалась ими.

      Как же утомительно принимать соболезнования. Я не хочу выставлять свой траур напоказ; я хочу переживать этот опыт в самой себе; мне хочется копать вглубь, а не вширь, потому что люди сейчас меня очень утомляют.

      Завтра в обед поедем к Валье на кладбище. Это теперь ее постоянное место обитания. Точнее не ее, а ее физического тела. Дух же ее теперь (или не теперь, а через определенное количество времени) станет частью какого-то другого существа. Какого именно? Все зависит от нашего поведения. Возможно, она будет власоедом; возможно, она будет собакой; возможно, она будет просвещенным монахом в Тибете. Зная ее (насколько это возможно, ведь в другую голову не залезешь, пусть это и голова женщины, которая выносила тебя и дала тебе жизнь), я предполагаю, что она станет… Не знаю, пока подсознание молчит. Но я точно знаю, что в следующем своем воплощении она будет в Москве. За день до ее смерти мне приснился сон, что я стою на вокзале и знаю, что я провела маму на какой-то транспорт (поезд/автобус/самолет? Не знаю) и она уехала в Москву. Я держу (или вижу просто) какой-то кусочек билета и удивляюсь, что это она, а не я, уехала в Москву, ведь именно я туда собиралась.

      Я принимаю все свои достоинства и недостатки в равной мере. Я принимаю себя. Сейчас в горе, но все же в гармонии с собой. Написание этой книги помогает мне сфокусироваться на настоящем моменте. Мне нравится водить ручкой по бумаге и писать свои мысли; это очень успокаивает.

      Да уж, денек выдался сегодня просто отменным. Я сто раз ее спрашивала, зачем она умерла, но она мне не отвечала. Она больше никогда мне не ответит; ни устно, ни письменно, ни по телефону. Ее больше нет.

      Последнее время она вела себя отвратительно… Разум пытается остановить меня, делая в словах ошибку за ошибкой, меняя местами буквы. Но мне нужно написать все так, как было; мне нужно перенести все нужное на осознанный уровень, иначе я не смогу выйти на новый уровень. Нельзя упускать это колоссальное горе, ведь иначе личной силы мне не видать