Бых. Вторая часть. С. Денисов

камня или узорчатого тега юных граффитчиков. Он никак не мог восстановить образ Неизвестного и предположил, что вовсе не видел его, а блуждал по улице под действием некоего наркотика, возможно, распыленного в аптеке. Но камеры показали, что лейтенант шел за конкретным человеком.

      Проанализировали новую внешность. Для изменения формы глаз достаточно было отрезать кантальное сухожилие от кости и прикрепить в другом месте. По поводу ширины лица судмедэксперты предположили остеотомию нижней челюсти. Ничего сверхъестественного; правда, давно было понятно, что в пластических операциях Неизвестный не нуждается. Трансформации, вероятно, были болезненными.

      Быстро определили квартиру. Как и в прошлый раз, съемщик платил много, наперед, наличными. Опросили соседей: никто не мог его вспомнить, но один пожаловался на гнилостный запах. Просканировав стены, обнаружили блуждающее по квартире тело. Оно «горело» с температурой больше тридцати восьми градусов. Готовило, смотрело новости, лежало в ванне.

      Попытка приобретения обезболивающего могла свидетельствовать об обострении некоего расстройства. А значит, и о скором преступлении.

      К концу рассказа Хайруллина в коридорах возник всплеск голосов, а затем наступило затишье. Видимо, пришло время занимать позиции.

      В штабной комнате главенствовал генерал Макаров, которого прочили следующим министром внутренних дел. Он был знаком Седову по совместной работе в Курдистане, где отвечал за действия миротворческих сил. Начинающаяся старость не шла этому свирепому мужику и представлялась неудачным гримом. Под измятой кожей угадывался кирпичеобразный череп. Бесцветные глаза смотрели, накручивая душу за воротник. Хриплый голос резал затупленной пилой. Макаров всегда выглядел недовольным, и на фоне его безжалостной эффективности повод для недовольства обязательно находился.

      Генерал хотел выгнать гостей, но чин из главка, ценивший Леру, тактично заступился за нее и заодно за Хайруллина. Артем промолчал, понимая, что его заступничество заставит генерала МВД пойти на принцип. Он тонко чувствовал, когда может вызвать раздражение.

      На экран были выведены изображения с камер на шлемах бойцов. Отряд сгруппировался на лестнице и ожидал команды. Сегодня они опасались не пули и ножа, а чего-то незримого, ускользнувшего даже от микроскопов. Поэтому их хранил в первую очередь не бронежилет, а военные фильтры. Их пришлось срочно запрашивать через министра обороны, так как СИЗы на складах правоохранительных служб были устаревшими: никто из полицейских руководителей не планировал операции в условиях повышенной угрозы химического или бактериологического заражения.

      Один из бойцов выдвинулся вперед, залепил замок чем-то вроде пластилина и отмотал шнур по времени горения. Как только появились искры, движение продолжилось на улице, где двое бойцов выстрелили из гранатометов. Газовые снаряды пробили стекло, отбросили шторы и стали извергаться самой едкой смесью, которая имелась на вооружении