Парень со шрамом. Виолетта Винокурова

более, раз тут так тихо, то чужое приближение я услышу за километр. Даже птицу в небе, даже гусеницу на листе… Хоть кого… но это не успокоило меня, и я прибавил шагу.

      Дорожка привела меня на пустырь, незакрытый высокими елями, прямо к красно-оранжевому закату.

      Я оказался на невысоком обрыве, под которым лежали руины, и, будь я проклят, если это не замок!

      Меня встретили огромные камни, щепки, давно сгнившее дерево, высокая трава, которая взяла своё. Всё покрыто пылью и торжеством природы, которая показала, что случается с человеком, который покидает своё место. Совру, если скажу, что меня это не заворожило, и я решил пройтись по руинам, чтобы найти что-то интересное, вот только ничего необычного я не нашёл, одни камки и стёкла.

      Карабкаясь по отломанным стенам, переступая через сохранившиеся блоки, я достиг эпицентра разрушения. Оглянулся несколько раз, и глаз зацепился за слабый отблеск.

      Мне не хотелось, чтобы прогулка оказалась напрасной, и я, не спуская взгляда с мерцающей точки, пополз к ней. Зацепился джинсами за острый край, чуть не повалился лицом на землю. По итогу только руки содрал, но к «искре» вышел.

      Это оказался нож с широким ржавый лезвием и деревянной гнилой ручкой, которая еле удерживала остатки металла.

      Я взял его в руки, и неожиданно землю под ногами продавило. Единственное, что я понял, что нужно бежать. И я ринулся, но камни провалились вниз.

      – А-а-а! – И я вместе с ними.

      Туда, где черным-черно.

      ***

      Ничего не вижу. Слишком темно. Где я? Я ещё жив? Не могу пошевелиться. Дышать… дышать так тяжело…

      – А-А-А! – уши пронзил мальчишеский крик.

      Здесь кто-то есть!? Что… что происходит?!

      – Прекрати! П-пожалуйста, хватит! – Он кричал из-за всех сил, голос его срывался, и казалось, что он плачет.

      Да что за хрень?! Что здесь происходит?!

      – Отец!.. Не надо!.. – умолял он из последних сил.

      «Отец»? Твою мать, и почему я ни черта не могу сделать?!

      – Б-больно… п-пож-жалуйста… – Его голос совсем затих.

      Я слышал чьё-то сбитое дыхание и щелчок замка…

      Проснись уже!

      Не знаю, сколько это длилось, несколько минут или часов, но тянулись они нестерпимо долго, и только тогда, когда я готов был вылезти из кожи непроглядной тьмы, я смог открыть глаза.

      Я лежал на чём-то мягком. Это далеко не камни, среди которых должен был проснуться. И не земля, которая меня засосала.

      Лицо мучительно горело, будто на него вылили чайник только что закипевшего кипятка. Подняться я не мог. Сил нет. Совсем. Их высосали через миллиарды маленьких трубочек, которые присосались к порам.

      Долго всматриваясь в потолок, я понял, что нахожусь в чьей-то комнате. Не на улице, не на руинах, не у обрыва. На потолке висела маленькая лампочка, она излучала мягкий дрожащий свет, и глаза совсем не резало. На них я и смотрел: на потолок, который был моим новым небом, и на лампочку, которая заменила солнце. Но надо было вставать. Надо было идти. Надо было разобраться с тем, что произошло…