Когда Алиса упала. Ким Тэйлор Блэйкмор

в Тюри, – говорю я. – Надо письмо отправить.

      – Можно мне с тобой? – спрашивает Тоби.

      – Зачем?

      – Я тебе мороженого куплю. – Он оттягивает губу пальцем, стучит ногтем по зубу и поясняет: – У меня есть деньги. А ты очень грустная. От мороженого радостно.

      – Ну, я…

      Он торжественно кивает.

      Кэти барабанит карандашом по подбородку, поворачивается к нам. Указывает кончиком карандаша на гроссбух и кидает его на кучу счетов.

      – Иди сюда, – говорит она Тоби, притягивает его к груди и легонько целует в макушку. – Как мило с твоей стороны подумать о тете.

      Он отталкивается от ее бедер, извивается, потом чмокает в щеку и говорит:

      – Отпусти.

      Она кладет руки ему на плечи:

      – Ты уже слишком большой для поцелуев?

      – Я куплю тете мороженое.

      – Отличная идея.

      Кэти ловит мой взгляд и говорит:

      – Пойдемте все вместе. Мне не помешает прогуляться.

      – Ты уверена? Ты вроде бы занята и…

      – Это просто счета. Никуда они не денутся…

      Она кидает гроссбух на бумаги и отпихивает все к дальнему краю стола.

      – Мороженое и, может быть, посмотрим на новые шляпки у миссис Эммет. То что нужно.

      Быстрым движением она закрывает секретер на ключ.

* * *

      Тоби бежит впереди нас, полы его коричневого поплинового сюртучка развеваются. Он нашел длинную палку и раскручивает ее над головой, словно меч. Наши зонтики только украшают, но не защищают от солнца. Кэти обмахивает лицо веером. Ее щеки и шея побагровели. Серо-горчичное платье из шотландки слишком плотное для такой погоды. Наши юбки качаются при ходьбе, поднимая клубы пыли.

      – Мороженое в городе. Знаешь, мы могли бы наколоть целую миску льда, у нас же ледник.

      Прищурившись, Кэти смотрит на незасеянные поля на ферме Хамфри за кленовыми деревьями. Окна дома черные. Два сына вдовы Хамфри отдали свои жизни в одном из первых сражений. Спотсильвания. На двери так и висит черный бант. Вдова выходит из амбара и, направляясь к курятнику, поднимает руку в знак приветствия. Мы также приветствуем ее. Кэти снова обмахивается веером.

      – Ей бы в город переехать. Было бы легче.

      – По-твоему, она оставит землю, где родились ее мальчики?

      – Она же получает за них пенсию.

      – Недостаточно, чтобы отказаться от всего этого. Пенсии едва на еду хватает. Я отдаю тебе пенсию за Бенджамина. Ты же ведешь счета.

      – Что ты такая резкая?

      – А ты что глупости говоришь?

      Я оттягиваю воротник платья. Кружево рвется – невзначай зацепила ногтем.

      – Зайду на неделе, узнаю, нужна ли ей помощь.

      Тоби тыкает палкой в твердую землю, давит панцири цикад – они устилают землю, прилипли к каменному забору, коре деревьев. Кэти берет меня под руку, подталкивает плечом. Будто мы подруги, будто воспоминания о Лидии можно отбросить в сторону, в траву. Она моргает, взглянув на меня, она знает, что я считаю ее узурпаторшей. Возможно, мне