Вечный Путь. Сергей Мечников

треском лопнула пара изоляторов. Теперь пахло озоном и горелой пластмассой, но вонь спекшейся плоти никуда не делась. Труп дикарки повис на изгороди кучей дымящегося тряпья. Алексей потыкал в проволоку кончиком ножа. Стоит рискнуть или лучше получить пулю в лоб? Какая смерть менее болезненная?

      За спиной, совсем близко, дикари издали победный вой.

      Алексей задержал дыхание, уперся коленом в обгоревший труп, перекинул другую ногу через ограду, и мешком свалился внутрь огороженного периметра. Прозвучала серия выстрелов, затем длинная пулеметная очередь, напоминающая стук отбойного молотка. Алексею оставалось только фиксировать эти звуки, потому что оценивать, анализировать он уже не мог.

      Он встал с огромным трудом и понял, что неминуемо упадет, как только двинется с места. Ноги напоминали хрупкие соляные столпы. Они как будто крошились под его весом. Алексей шагнул вперед. Упал. Медленно поднялся. Сделал несколько заплетающихся шагов и рухнул на четвереньки. Легкие горели огнем. Голова превратилась в набитую перьями подушку. Он больше ни о чем не думал. Толчки крови громом отзывались в ушах. Алексей заставил себя подняться в третий раз.

      Позади рявкнуло кремневое ружье. Фонтаном взвился песок. Второй выстрел. Пуля разорвала штанину, оставила жгучую царапину на левой икре. Алексей растянулся плашмя, на этот раз сознательно, и пополз на животе к ближайшему бараку. Площадку вокруг строений вымостили квадратными известковыми плитами. Алексей ухватился за край отмостки и подтянул вслед за собой непослушное тело.

      Из-за угла выбежали две стройные фигуры в пыльно-желтой униформе.

      – Тафу! – воскликнул удивленный женский голос.

      Голова Алексея без сил упала на плиты двора. И начался полет.

      БЕГ ПО КРУГУ

      Линн Эрвинс прижалась щекой к стеклу иллюминатора. Внизу проплывал ворсистый ковер тропической зелени. Рекер шел над заболоченной равниной, едва не царапая брюхом кроны самых высоких деревьев. Сквозь полог джунглей поблескивали зеркала стоячей воды. Птицы метались среди ветвей, напуганные воем турбин и свистом перегретого воздуха, вырывающегося из диффузоров двигателей.

      Выцветший лимб Валькирии оседал далеко на западе. Повернутая ребром система колец стала почти неразличима для глаза. Пальмира-А взошла около часа назад. Чуть ниже красноватой точкой мерцала Пальмира-В или звезда-странник – редкий гость, проходящий по небу раз в шестьдесят лет.

      «Неужели я в самом деле здесь?» 

      Линн спрашивала себя об этом по сто раз на дню.

      Время на границе вело себя капризно: иногда струилось едва заметно, иногда вовсе отказывалось двигаться. Сколько прошло с тех пор как она прибыла на базу дивизиона и приняла командование ротой: девять месяцев или уже десять? Время и расстояние по мере удаления от Центра теряли четкую линейность и становились понятиями относительными. Особенно в тех местах, откуда ушли люди.

      – Долбанная жара! В этом году