Дождевик. Max Laszlo

напряжённо выдохнула. Что ей делать? Фил был тут, но неожиданно пропал. Странное чувство преследует её след в след. Наверное, самое время разбудить Эрика и обсудить с ним то, что произошло.

      «Стоило сделать это и раньше, глупая ты дура!»

      Она собралась уже пойти к лестнице, но одна вещь неожиданно зацепила её внимание. Ещё одна совсем старая и потрескавшаяся в краске картина висела в центре на противоположной стене от матраса. Настя подошла ближе и включила повисшую рядом на одном проводе лампочку. На картине была изображена молодая девушка в длинном синем бархатном платье. Оно имело глубокий вырез декольте, из-под которого красовалась тонкая белая рубашка с вышитым воротником. На плечах и вдоль рук местами переплетались объёмные буфы. Голову украшала диковинная белая то ли шляпа, то ли парик. Девушка смотрела на зрителя, скрестив руки на груди. Настя опустила взгляд ниже и увидела надпись «XV». Видимо эта картина уж очень старая. Но что это там? Ещё ниже, из-под самой рамы по стене текла какая-то бордовая склизкая струйка. Такое ощущение, словно она была тут всегда, но стала течь, как только на картину обратили внимание. Женщина сняла вещь с ржавого гвоздя и осмотрела стену. По её взгляду сейчас, если не брать во внимание окружающую обстановку, можно было бы сказать, что она увидела нечто настолько жуткое и таинственное, чего не видел больше ни один человек на земле. Это не что-то вроде сильного испуга, нет. Это тяжёлая нарастающая паника и тревога, чувство, словно вот-вот ещё одна такая хрень и ты напрочь потеряешь рассудок. Большое тёмное пятно расплылось под тенью картины и более светлым контуром образовало подобие перевёрнутой звезды в круге, какую используют в своих ритуалах сатанисты. Обратная сторона картины выглядела ничуть не лучше… Всё полотно вдоль и поперёк было исписано какими-то одинаковыми словами. Ей удалось разглядеть одну полную фразу «sathanas selma belzebuk eberhardus berith», по-видимому, состоявшую из каких-то имён. В голове пронеслось:

      «Это латынь? Но почему это здесь?.. Мама не знает латынь и никогда не интересовалась подобной… жутью…»

      Пока Анастасия скованно стояла с картиной в руках, лежавший за её спиной матрас зашевелился. Покрывавшая его простынь на глазах поднялась, как будто нечто невидимое пролезло в неё изнутри, как дети прячутся в детстве под одеялом. Образовался объёмный силуэт, напоминающий сидящего человека.

      – Мам?

      Знакомый голос заставил Настю дрогнуть. Картина с безмолвной девушкой выпала из её рук и брякнулась на пол. Мать не спешила оборачиваться, пытаясь понять, что ещё ей предстоит увидеть и узнать.

      – Мам, ты тут?

      Она медленно повернула голову через плечо.

      – Ф-Фил?

      Тело повернулось вслед за головой. Мальчик неподвижно сидел под покровом, не желая покидать своего убежища.

      – Фил, как ты здесь…

      – Мам, мне страшно… тут демоны…

      Знакомые нотки задели какой-то маленький колокольчик в сердце Анастасии. Эти слова Филипп