Щенки и псы войны. Сергей Аксу

тщательно всматриваясь в следы. В селе, до которого было около полутора километров, во всю ревели «бээмпешки» их батальона.

      – Парни! Гляди, кровь! Он был не один! – крикнул Володька Кныш, показывая пальцем на примятую пыльную траву у обочины. На сухих травинках и серых обломанных кустах темнела большими смазанными каплями свежая кровь. Кровавая дорожка за кюветом пересекала тропинку, вытоптанную овцами, и исчезала в густом колючем кустарнике.

      – Предельное внимание! Могли запросто обочину дороги заминировать и придорожную канаву!

      – На хрена канаву-то?

      – После подрыва все уцелевшие рванут искать укрытие. А где укрыться? Как не в канаве. А там их ждет – сюрприз!

      – Ловко придумано! – присвистнул Чернышов.

      – Это придумано еще в Отечественную, партизанами.

      – Фугас ставили, сволочи! – прокомментировал Пашутин, щурясь от лучей яркого солнца. – Специально ждали, когда мы с саперами пройдем, чтобы колонну идущую следом рвануть!

      – Да, видимо, мы их спугнули! Вот они впопыхах, что-то не так сделали на свою жопу!

      – Туда им и дорога, уродам! – отозвался взмокший Ромка и сплюнул, с тревогой оглядываясь на придорожные кусты.

      – Пиротехникам хреновым!

      – Плохо у своих арабов-инструкторов учились! Двоечники, бля!

      – Закрыть хлебальники! – резко оборвал подчиненных Кныш, обернувшись. – Я пойду впереди! Ты, за мной, но держи дистанцию! Метров семь, десять! А вы, мужики, прикрываете Самурая! И не высовываться! Не болтать! Глядеть в оба!

      «Вэвэшники» по кровавым следам продрались через кустарник, миновали пологий овражек, откосы которого были покрыты многочисленными овечьими и козьими тропками-ниточками, вышли к небольшой рощице с порыжевшей редкой листвой, которую огибал журчащий обмелевший ручей. На другом берегу, на взгорке среди высокой засохшей лебеды виднелись ободранные стены давно брошенной мазанки, без крыши, без дверей. В сторонке пара серых покосившихся от времени столбов, видно все, что осталось от прежних ворот.

      Солдаты залегли. Кныш поманил Самурского. Ромка, стараясь не шуметь, подполз к контрактнику.

      – Роман, бери Танцора, скрытно переправьтесь через ручей и займите позицию с той стороны. Но ничего не предпринимайте. А мы с Пашутиным отсюда прощупаем эту «хижину дяди Тома».

      Ромка и Чернышов проползли метров пятьдесят вниз по течению, где без труда по торчащим из воды булыжникам перекочевали на противоположный берег. Устроились под бугром, за высохшими кустами малины, торчащими с другой стороны от дряхлой развалюхи.

      – Чего ждем? – прошептал на ухо товарищу покрасневший от возбуждения Свят Чернышов.

      – Тише, ты, – Ромка вытер рукавом вспотевшее лицо. – Дай дух перевести.

      – Может, там и нет никого. Уж давно, падла, смотался, пока мы ползали.

      – Слышь, заткнись, а! Не капай