Жизнь женщины в Средние века. О чем молчат рыцарские романы?. Юлия Андреева

того периода, основными из которых считаются 500–1500-й и 500–1800 годы. Первоначально деление истории на античную и новую было введено Франческо Петраркой в 1330-х годах: первая была дохристианской, а вторая – христианской.

      Итак, перед нами довольно-таки большой период времени. Поэтому ничего удивительного, что рассматривая легенды и хроники, датированные XI и началом XII века, мы сталкиваемся с непролазной грязью городов, где помои и содержимое ночных горшков выливались прямо из открытых окон и дверей под ноги, а иногда и на головы прохожим, с холодом рыцарских замков, с повальными эпидемиями, выкашивающими селенья и города, а также с небывалой жестокостью, пытками и кострами инквизиции. Но буквально к середине XII века перед нами предстает совсем другая картина: пышные дворы, золото и пурпур, роскошные праздники с винными фонтанами и столами, накрытыми для простого люда прямо на площадях, турниры с развевающимися знаменами, блеском лат и трубами герольдов, прекрасные дамы, высокая поэзия, идеалы рыцарской чести и доблести. Просто прошло время и многое изменилось.

      Ужин кончился, столы на козлах, за которыми ели, были убраны, и зала выглядела голой и унылой. Каменный пол устилали стебли камыша, уложенные в несколько слоев, – их каждую неделю выметали вместе со всем недельным мусором и заменяли свежими. Несколько собак, разлегшись на камыше, обгладывали и разгрызали кости, сброшенные со столов. У одной из стен стоял длинный деревянный буфет с оловянной и глиняной посудой, остальная обстановка залы исчерпывалась скамьями у стен, двумя плетеными стульями, столиком, уставленным шахматными фигурами, и железным сундуком. В одном углу на высокой плетеной подставке величаво восседали два сокола, застыв без движения, – только их желтые гордые глаза иногда поблескивали.

      Но давайте рассмотрим этот период подробнее, чтобы переход не был таким стремительным и можно было проследить, как расцвет рыцарства и куртуазности, о котором мы до сих пор говорим как о своеобразном идеале цивилизованного общества, мог наступить сразу после мрака и звериной озлобленности.

      Первый образ, который возникает перед глазами в связи со Средневековьем, – это замок. Знатным сеньорам замки были нужды для того, чтобы за их стенами укрываться от многочисленных врагов. При этом никто еще не помышлял о красоте и эстетике подобных построек – главное было сделать крепость максимально неприступной. Поэтому здание возводилось на высокой горе, возле водопада или естественного рва, через который перебрасывался подвесной мост, благодаря чему можно было впустить в крепость возвратившийся из похода или с охоты отряд, дать проехать торговцам или странствующим актерам. Когда мост поднимался, замок становился совершенно неприступным.

      Строя замок, мастера делали акцент на стенах и дозорной башне, откуда замковая стража могла обозревать окрестности: «высоко сижу, далеко гляжу». Заметив неприятеля, стражники били в специальный колокол, призывая живущих в деревнях крестьян срываться со своих мест и бежать под защиту замковых стен. Одновременно с тем стража начинала готовиться к обороне.

      Внутреннее убранство залов тоже не представляло собой шедевров дизайна:

      Ужин кончился, столы на козлах, за которыми ели, были убраны, и зала выглядела голой и унылой. Каменный пол устилали стебли камыша, уложенные в несколько слоев, – их каждую неделю выметали вместе со всем недельным мусором и заменяли свежими. Несколько собак, разлегшись на камыше, обгладывали и разгрызали кости, сброшенные со столов. У одной из стен стоял длинный деревянный буфет с оловянной и глиняной посудой, остальная обстановка залы исчерпывалась скамьями у стен, двумя плетеными стульями, столиком, уставленным шахматными фигурами, и железным сундуком. В одном углу на высокой плетеной подставке величаво восседали два сокола, застыв без движения, – только их желтые гордые глаза иногда поблескивали[2].

      Вот такая, можно сказать, спартанская обстановка. В те годы в огромных залах рыцарских замков сооружались огромные камины, в которых могло гореть целое дерево. А так как отапливался замок крайне скудно, в промозглую погоду вся семья рыцаря, а также его многочисленные слуги коротали время в единственной теплой зале. Женщины пряли, вязали и вышивали шелком или шерстью. Мужчины вспоминали события недавней охоты или планировали нападение на соседей. После того как начинались осенние дожди, дороги превращались в непролазное месиво и никто уже не стремился без крайней надобности ездить по ним, а значит, гостей и развлечений не предвиделось.

      Пока дорогами еще можно было пользоваться, к замку подъезжали странствующие актеры или купцы со своим товаром, и тут начиналось настоящее веселье. Обитатели замка заслушивались сказаниями о битвах и походах, а еще историями прекрасной любви, о которой можно только мечтать. Ведь где живет столь великое чувство, как всепобеждающая любовь? Лишь где-то за тридевять земель.

      Девушки знатного рода выходили замуж за соседей. Таким образом родители старались закрепить дружеские отношения и добиться мира. Впрочем, это не мешало даже близким родственникам то и дело нападать друг на друга.

      До середины XI века редко когда девицы из благородных семейств знали

2

Артур Конан Дойл «Сэр Найджел Лоринг», пер. И. Г. Гурова.