Злая Русь. Зима 1237. Даниил Калинин

потому, что никто на Руси не осознавал масштаба нависшей над их головами опасности. Потому что простые люди надеялись на крепкое войско рязанского княжества. Но ведь сам Юрий Ингваревич, коль сон мой правдив (в чем я совершенно не сомневался!), не знал доподлинно численности орды. Он лишь понимал, что врага больше, много больше, но понадеялся на силу закаленной в боях рати и грамотную засаду. И ведь рязанцы действительно на равных бились, считай, с тремя туменами Бури, Субэдэя и Берке! И будь степняков пусть даже вдвое больше, у Юрия Ингваревича имелся реальный шанс если не разбить их на льду Вороножа, то, по крайней мере, ослабить настолько, что монголы уже не сумели бы взять Рязань. Судя по сну, до подхода тумена Кюльхана схватка действительно шла на равных, а по итогам боя дружинники и ополченцы-русичи накрошили не менее двадцати тысяч монголов, хорезмийцев, кипчаков и мокши!

      Итак, если мои логические выводы верны, то повлиять на ситуацию действительно возможно. Сейчас конец сентября, зима еще далека от вступления в свои права, нарыть землянок, сложить в них печи, укрепить их деревом вполне реально! А главное – перекрыть путь к лесным базам русичей засеками. И тогда следующая к столице княжества орда уже никак не сумеет разорить множество расположенных по берегам той же Прони весей!

      Это удачная мысль, со всех сторон удачная. Но увиденный мной сон, воспоминания о дипломной работе, благодаря которой я и сравнил продвижение немцев и монголов, наконец, мысли о засеках натолкнули меня на еще одно очень интересное решение. Решение, благодаря которому относительно малыми силами возможно если не остановить, то хотя бы заметно затормозить продвижение орды по льду рек. И тогда, быть может, рязанская рать успеет объединиться с идущей к ней на помощь владимирской! А уж там видно будет, что делать дальше…

      Глава 6

      Приближаясь к воде, Буян вновь всхрапнул, теперь уже чуть тревожно. В первое мгновение я растерянно замер в седле, уловив настроение коня, но не совсем понимая, что делать! Однако уже в следующий миг все получилось само собой: рефлекторно подавшись вперед, я заботливо погладил жеребца по шее, после чего максимально дружелюбно попросил животное, наклонившись к самому его уху:

      – Не бойся, Буян, не бойся. Это всего лишь брод! Ты здесь ходил сотни раз, пройдешь и в этот. Ну же, иди, иди вперед! А то ведь кобылы в стойле засмеют!

      Не знаю, помогли коню, отлично чувствующему настроение (и неуверенность!) наездника, ласковые поглаживания или же мой спокойный, дружелюбный голос. А может, действительно, сыграл свою роль аргумент о кобылах, что предполагает наличие у непарнокопытного разума, стыда и понимания человеческой речи! Кстати, не сомневаюсь ни в одном из пунктов, кроме разве что стыда… Но, так или иначе, в реку жеребец вошел уже вполне спокойно и бодро пошлепал, легонько разбрызгивая воду при каждом шаге; впрочем, практически все долетевшие до меня капли попали только на сапоги.

      Я же, убедившись, что животное спокойно следует