Каждый час ранит, последний убивает. Карин Жибель

ужин. Девочке не хочется, чтобы ей изувечили и вторую руку.

      Когда она подает ужин, Шарандон смотрит на нее с улыбочкой. И Тама опускает голову.

      Она поняла, что этот мужчина и его жена имеют над ней полную власть. Власть над жизнью и смертью. Тама поняла, что принадлежит им. Что они могут ее убить и бросить тело в какую-нибудь реку. Что будет дальше?

      Тама вспоминает, как однажды возвращалась из деревни и шла по обочине дороги с тетей Афак. И увидела на асфальте раздавленную машиной зверушку. Тама помнит, что спросила у тети, останется ли зверушка так и лежать и разлагаться под солнцем, или кто-нибудь ее похоронит.

      Тама чувствует себя, как то несчастное животное. Если Шарандоны ее убьют, тело ее будет медленно разлагаться в какой-нибудь канаве и никто не удосужится предать его земле.

      Да и кому она будет нужна? Отцу, конечно. Тете Афак, скорее всего.

      Тама цепляется за эту мысль, как за ветку дерева, тонкую ветку, но которая все же удержит ее от падения в пропасть.

* * *

      Примерно раз в месяц, в какой-нибудь будничный вечер, папа идет звонить Шарандонам из телефона-автомата. Сефана рассказывает ему, что я подрастаю, что со здоровьем все благополучно. Говорит, что в школе у меня дела не очень, что я не слишком способная, но что все будет хорошо. Потом она включает громкую связь и передает трубку мне. Конечно, она внимательно слушает все, что я рассказываю отцу. И лучше мне не жаловаться.

      Как-то я осмелилась спросить, когда он за мной приедет, потому что мне так хотелось вернуться на родину. Я ему призналась, что во Франции мне не слишком нравится. Тогда отец пришел в настоящую ярость. Он сказал, что мне выпала невероятная удача, что я просто неблагодарная девчонка, и напомнил, что в деревне все живут в полной нищете. Сказал, что Сефана – истинная благодетельница, что нашей семье сильно повезло, ведь она приютила меня у себя дома и отказывает себе в чем-то, когда каждый месяц высылает ему десять евро на то, чтобы он мог растить сыновей.

      Конечно, папа не знает, что месье Шарандон хвастается тем, что зарабатывает десять тысяч евро в месяц и что десять евро – это для него сущий пустяк.

      Я извинилась перед отцом, и когда он повесил трубку, Сефана дала мне пощечину. Она сказала, что, если я еще раз так сделаю, они вообще запретят мне с ним разговаривать.

      10

      В среду днем идет дождь. Осенний дождь, от которого жизнь становится еще грустнее.

      Сефана повезла Вадима к педиатру. Она закрыла Таму в постирочной и оставила кучу неглаженого белья. Дочери Сефаны и Эмильен играют в столовой, Тама слышит, как они ругаются. Они постоянно на что-то жалуются, кажется, им вечно чего-то не хватает. А у Тамы нет ничего, кроме нескольких дышащих на ладан мечтаний да смутных воспоминаний, которые ей ничем не могут помочь. Старая обезображенная кукла, картонная коробка и пара-тройка дырявых платьев.

      Им лень ходить в школу, а она мечтает об учебе.

      Тама их не понимает.

      Вдруг она слышит, как они подходят к ее каморке. Потом щеколда скользит в сторону, и дверь в ее норку открывается. Старшая, Фадила, смотрит на нее и улыбается:

      – Пошли с