Аратта. Книга 6. Черные крылья. Мария Семёнова

братья попали в засаду…»

      А вот и змеевы дети, вернее, все, что от них осталось. Не слишком много… Эти схватились уже с оборотнями и, разумеется, погибли.

      «Я знаю эту дорогу, – подумал Власко, чувствуя, будто холодная рука сжимает его нутро. – Тайная тропа к Станимировой заимке…»

      Рядом с вырванной из земли сосной толмач увидел огромного худого мертвеца и сразу узнал его, хоть лицо было изуродовано, а голова расколота, как кувшин. Длинные полуседые волосы, мощные плечи… «Сам Шерех! – изумленно понял Власко. – Но кому и как удалось его убить? Он же первым оборачивается в бою…» В руке предводитель волколаков все еще сжимал окровавленный кинжал. Даже его меч остался в ножнах.

      Что тут произошло?!

      …Власко проснулся и еще долго лежал неподвижно, смотрел невидящими глазами в темноту душной гостевой избы и думал. Вернее, мысли его ходили по кругу, словно боясь свернуть с тропы в трясину.

      – Если все это правда – надо возвращаться, – пробормотал он, когда в узком оконце забрезжил белесый осенний рассвет. – Если сон был вещий…

      Путевая вежа стояла у единственной наезженной дороги, ведущей из этой части лесного края в дривские земли, в Мравец. Власко еще не нагнал посольство изорян и оттого беспокоился. Он уже несколько дней был в пути, а никаких следов посланников Учая пока не встретил. Власко винил раненую руку: разболелась, покраснела, распухла, начало бросать в жар, пришлось задержаться… Целительное зелье Векши закончилось, нового взять было негде. Рана мучила, не давала покоя ни днем ни ночью – и вот теперь эти сны…

      Вместо того чтобы с рассветом пуститься в путь, Власко просидел все утро в кружале, расспрашивая и слушая. Вскоре оказалось, что как он ни спешил, а слухи по вендским землям разлетались быстрее. Будь Власко, как прежде, одним из ближников Станимира, он бы посетовал на людскую болтливость: подобные новости были, прямо скажем, не к чести князя. Теперь же все, кому не лень, трепали Станимировы сокровенные замыслы по постоялым дворам и кружалам.

      Началось все с того, что Станимир торжественно, при всем народе, отослал солнцеликую царевну Аюну изорянскому князю в обмен на дривские земли. И не было никого, кто не восславил бы княжью мудрость. От чужеземной царевны одно беспокойство, раздор и порча – а дривы лютвягам самая близкая родня. Последним дривским князем был родной дед Станимира. Так что нынче, когда истерзанные и ограбленные дривские земли с помощью изорян вырвались из-под власти Аратты, нет ничего разумнее и очевиднее, чем объединить оба больших племени в одно княжество. Как не порадоваться, что молодой правитель изорян Учай попросил в уплату за освобожденный им край всего лишь царевну…

      Однако на деле Станимир лишь сделал вид, что отсылает Аюну. Видно, златовласая красавица похитила его разум! Князь обманул изорян, вместо царевны отдав им какую-то пригожую девку; саму же царевну отправил под охраной в укромное место. Однако Аюна до места не доехала, угодив в засаду накхов. Там сложила головы охрана, а царевна исчезла. И теперь Станимир уехал куда-то на юг: то ли ловить ее, то ли мстить накхам…

      Болтали еще о чудище с севера, которое накхи привели с собой. Ходит оно на задних лапах, отводит людям глаза, а зубы у него как мечи. Это страшилище и убило вождя оборотней, великого воина Шереха. Впрочем, в чудище не слишком-то верили, а тех, кто про него трепал языком, поднимали на смех. Власко тоже недоверчиво хмыкал, но внутри все морозной коркой покрывалось. Он-то отлично знал, о каком чудище речь.

      «Зверюга с разными лапами кралась за нами от самого тракта, убивая людей Станимира по одному… Так мы ее и не выследили, и даже не смогли увидеть ни разу… Все правда, сон вещий был: Шерех погиб, и братья с ним! Какая потеря для Станимира! Как опечалит богиню гибель верных… Гибель, которая могла не случиться, если бы…»

      После полудня, рискуя заночевать на дороге, Власко выехал в сторону Мравца. Его окружал лес поздней осени, уже скованный первыми заморозками, но пока еще не тронутый снегом. Дорога была пуста, и как ни вглядывался толмач, он не видел широких отпечатков лосиных копыт и следов возка. Куда же подевались изоряне?

      Мысли Власко все время возвращались к страшному сну. Образы мертвых братьев стояли перед глазами, и в сердце нарастало беспокойство, понемногу превращаясь в невыносимую тревогу. И он уже нашел ее источник…

      Власко мотнул головой. Нет, не может быть! Это лишь совпадение. Накхи давно ждали случая захватить царевну. Пару раз даже попытались, но ничего не вышло. В третий раз лютвяги напали на них сами – рана на руке Власко осталась памятью о той стычке. Получается, накхи все же выследили воинов Шереха и Аюну… Но как?

      «Да, это я сказал Векше, когда, куда и какой дорогой повезут царевну! Я знал, что Векша никакая не травница, а лазутчица на службе у арьев. Для того и рассказал – чтобы выкрала царевну с заимки и сбежала с ней вместе! Но я не хотел, чтобы змеевы дети вырезали охрану! Неужели ловкая девка была заодно с накхами? Быть того не может! Она же сама нас на них навела!.. Хотя почему нет? Кирану что лютвяги, что накхи, едино…»

      – Я хотел расквитаться с князем, – бормотал Власко, не замечая, что говорит вслух,