Мой бывший муж. Оливия Лейк

как думаешь, чем? – сегодня она флиртовала и кокетничала много больше, чем за все время нашего возобновленного общения.

      Я прошелся по красивому лицу, губам ярким и остановил тяжелый взгляд на сексуальном вырезе элегантного платья. Чем Викторию Зимину можно поразить? Затрахать до потери сознания, чтобы захлебывалась оргазмом, добавки просила… В брюках ствол шевельнулся, оживая, набухая, крупной головкой болезненно боксеры натягивая.

      – Принесите десерт для дамы, – велел, когда официант у стола по щелчку материализовался. Вика носик сморщила и губы надула, копируя московских эскортниц.

      – Что желаете?

      – Мильфей, черемуховый торт? – иронично предположила она, перечисляя меню «Сахалина». – Или Вагаси «Моти»?

      – Печенье с вареной сгущенкой. Удивил?

      – Прекрасный выбор, – отметил официант и удалился, а Вика весело рассмеялась.

      – Ты всегда умел удивлять, – тихо ответила, подняв на меня глаза зеленые, позволив поволоку тоски увидеть в них.

      – Если я такой удивительный, отчего же ты уехала, а, Вик? Правду скажешь? – криво усмехнулся.

      Она плечами неопределенно пожала, не торопясь с ответом.

      – Давно это было, Вадим. К чему прошлое ворошить?

      – А мы не ворошим его разве уже месяца три? Нет?

      – Не нужно так, – мягко произнесла. – Я старалась быть чиновником, у которого со всеми партнерами одинаково деловые отношения. Ты ведь тоже не страдал без меня все эти годы. Женился, ребенка родил. Или не счастлив в браке? – и пытливо в глаза заглянула.

      – Счастлив, – я был немногословен и врать не собирался.

      – Тогда чего ты хочешь, Вадим? – она устало волосы медные на спину откинула. – Что нужно тебе?

      – Ты знаешь, – тихо шепнул. – Ведь знаешь?

      – Знаю, – высокомерно и обиженно, совершенно по-детски подбородок вздернула. – Расчетливый альфа-самец пресытился своей законной самочкой и пустился во все тяжкие в поисках разнообразия.

      – Очень грубо.

      – Зато правда!

      Это не правда: к Вике у меня определенно больше, чем тупая похоть, но не готов пока громких заявлений делать. И не ходок я совсем.

      – Это не так, – покачал головой. – Я никогда Кате не изменял.

      – Похвально, – удивленно хмыкнула Вика. – Таких, как ты, сложно у юбки удержать. Наверное, жена у тебя особенная… – и посмотрела выразительно.

      Я не хотел говорить о Кате. Это было лишним. Это даже звучало кощунственно.

      – Давай потанцуем?

      – Здесь не танцуют, – изумленно нахмурила лоб Вика.

      – Мы будем первыми.

      Я помог ей подняться и повел чуть в сторону от нашего дивана. Место между столиками было достаточно, а модерновые люстры светились мягким интимно-красным. Мы плыли среди круглых островков, каждый из которых жил своей маленькой жизнью. Никто не смотрел и не осуждал нас за то, что этикет нарушили. И густого магнетического напряжения не замечал, а мы дрожали от жаркой близости,