Бал цветов. Зелена Крыж

на друга. Скарлет согласно кивнула:

      – Да, папа всегда знает, что нам понравится…

      глава 3. Паж для особых поручений

      Праздничные приготовления наполнили шумом, суетой и нижние залы дворца.

      Слуги развешивали гирлянды из маленьких фонариков для вечерней иллюминации; музыканты настраивали инструменты и размещались в ложах для оркестра. Горничные порхали, смахивая пыль с мраморных столиков на высоких ножках, напоминающих колонны в миниатюре. Лакеи расставляли там подносы с бокалами шампанского, коктейлями, вазы с фруктами и тарелки с пирожными. Другие слуги передвигали к стенам скамейки, обитые бархатом и тонкой замшей, поправляли кисти и витые шнуры на портьерах и шторах.

      Большую хрустальную люстру в стиле рококо, старинную, приспустили на массивных золоченых цепях. Ее готовили к торжеству заранее, но сегодня в последний раз проверяли все лампочки. Прежде, сто лет назад, на ней горели зеленые свечи растительного воска. Один лакей в атласной красно-белой ливрее засмотрелся на люстру, видимо, пытаясь подсчитать ее современную яркость в свечах. От неуместных математических упражнений его отвлёк спешащий на встречном курсе юный паж.

      Произошло столкновение. Лакей, бедняга, чуть не уронил серебряное блюдо с шоколадными эклерами. Ругнувшись (не очень зло), паж в качестве компенсации прихватил с блюда одно пирожное и, сгрызая шоколад, поскакал дальше, а незадачливый "Пифагор" отнёс блюдо к ближайшему пустому столику.

      Жуя похищенное пирожное, паж остановился под лестницей, ведущей на второй этаж, в покои придворных дам и кавалеров. Не опасаясь разбудить знатных особ, юный придворный крикнул в лестничную пустоту:

      – Мам! Мамочка, они приехали!

      Призыв пришлось повторить. Паж стоял, запрокинув голову, и уже проглотил последние крошки пирожного, когда сверху послышалось шуршание юбок, и вслед за розовыми оборками появилась сама мадам Розали`, первая фрейлина принцесс. Первая – значит, главная. Эта симпатичная полная дама неторопливо сошла по лестнице, шурша оборками по мраморным ступеням.

      – Розанчик, сынок, ты уже встретил их? – спросила она пажа.

      – Нет, мам. Я видел карету и поспешил предупредить вас. Где отец?

      – Сейчас придёт, только проверит караулы. Пойдём же, мальчик мой, встретим гостей.

      С этими словами мадам Розали` величественно поплыла к парадной двери. Сынок вприпрыжку поскакал следом, обогнал её и, перейдя на церемонный придворный шаг, первым успел к двери, чтобы открыть ее.

      На садовой дорожке стоял небольшой лакированный экипаж вишнёвого цвета с гербом в виде красной орденской ленты и золочёной ветки розы с тремя геральдически отточенными шипами на дверце.

      Похрустывал гравий под копытами лошадей. Из экипажа спустился высокий крупный военный в мундире сочно бордового цвета, с золотыми эполетами и орденами на груди. Он подал руку своей спутнице. Та выпорхнула, едва коснувшись пальчиками ладони галантного генерала. Мадемуазель Шиповничек дошла до такой степени